«Я борюсь за то, чтобы власти не относились к городу хуже оккупантов». История воронежской градозащитницы, которая спасает исторические здания

«От дома осталась только стеночка»

 

Дом Перрен-Синельниковых — кирпичное двухэтажное здание в стиле модерн, построенное в 1911 году знаменитым архитектором Михаилом Замятниным. Это одна из бывших архитектурных достопримечательностей Воронежа. Ольга Рудева видела этот дом с детства. Своих гостей он встречал роскошным вестибюлем, беломраморной лестницей в два пролета, старинной плиткой на полу, сохранившейся лепниной и черным входом.

Рудева рассказывает, что в городе не сохранились здания с черными лестницами: после войны их пространства были застроены под квартиры. Из-за того что в 1950-е годы в доме жили советские военачальники, местные прозвали его “генеральским”.

В 2012 году воронежские власти решили снести здание из-за его якобы аварийного статуса. На этом месте планировалось построить офис продуктовой компании “ЭФКО” с двухэтажной подземной парковкой. Инспекция по охране памятников вынесла вердикт: сохранить от дома только одну стенку.

— В этот момент я поняла: почему мы должны терять такой прекрасный дом? Ради чьего-то там удобства и подземной парковки? Стала об этом писать, нашлись единомышленники, — говорит о приходе в градозащиту Ольга Рудева.

Рудева и другие городские активисты собирали подписи, писали обращения в департамент градостроительства и культуры, прокуратуру. Они даже обращались к губернатору Алексею Гордееву, но тот перепоручил дело молодежному правительству Воронежской области. По словам градозащитницы, тогда один из чиновников на вопрос о сносе дома ответил: «Да ничего страшного».

Однако действия Рудевой и других неравнодушных людей не помогли, и генеральский дом, в котором проживали герои войны, спустя сто лет после постройки был снесен. На его месте построили офис и подземную парковку. Сегодня от старого здания осталась только одна стена, служившая фасадом.

Барышня казачьих кровей

 

Ольга Рудева окончила физико-математический факультет Воронежского педуниверситета в 1981 году и стала преподавать математику в родном вузе. С рождением второго ребенка она встала перед выбором: поступать в аспирантуру в Москве или уйти в другую сферу и заниматься семьей.

— Конечно, уйти из педагогической деятельности было трудно. Меня тогда подруга спрашивала: «Оль, что ты делаешь? О чем твои дети в сочинениях будут писать?» А мне было все равно. Стало скучно, и я смылась оттуда, — рассказывает Рудева.

В девяностые Ольга начала заниматься керамикой, делала сувениры из глины, в том числе с изображениями Воронежа. Заняться экскурсиями — одним из главных дел наряду с градозащитой — ей подсказали покупатели сувениров, которые Рудева продавала на улице. 

— Я барышня казачьих кровей и способна делать только то, что меня увлекает. Бабушка про меня говорила: «Захочет – на голову вскочит. Не захочет – с горы не спихнешь», — объясняет свой путь Ольга. 

Активистскую деятельность Рудева считает прямым продолжением своих экскурсий:

— Есть такая фраза: каждый экскурсовод — градозащитник. Я не помню, кто ее сказал, но это чистая правда. Только если речь идет о настоящих вдохновенных экскурсоводах, а не о тех, кто просто решил забежать и денег заработать.

«Архдозор»

 

Вскоре после сноса дома Перрен-Синельниковых в 2011 году Ольга Рудева создала городское движение «Архдозор», в которое вошли ее сторонники, — те, кто откликнулся на ее посты. Основной целью движения стала борьба за сохранение культурного наследия Воронежа. Активисты мониторили состояние городских архитектурных памятников и содействовали их постановке на государственную охрану. Но наиболее приоритетным направлением в “Архдозоре” стало просвещение.

— Когда генеральский дом снесли, я увидела, что воронежцы мало знают свой город. А ведь защищать можно только то, что знаешь и любишь. Тогда оно становится родным. Ты грудью встанешь за это. И тогда я поняла, что самое важное в градозащите — это рассказывать, — говорит Рудева.

Вместе с соратниками Ольга придумала несколько краеведческих фестивалей. Одним из таких в 2012 году стал Столлевский фестиваль, учрежденный в честь воронежского промышленника и мецената Вильгельма Столля. По словам Рудевой, на организацию первого фестиваля они потратили всего 500 руб. Активисты нашли площадку, позвали краеведов, музыкантов, взяли старинные костюмы и придумали “Парад утраченных домов”.

По задумке, участники наряжались жителями Воронежа из XIX века и рассказывали историю своего семейства и имения — к примеру, от лица агронома Рудольфа Вагнера.

— Когда мы только придумывали фестиваль, смеялись, что когда–то в Воронеже будет стоять памятник Вильгельму Столлю. А его же до этого никто практически не знал. После первого Столльфеста нам сказали, что губернатор Алексей Гордеев учредил премию имени Столля и даже собирается посетить наш фестиваль. Но он не пришел.

Зато Ольгу и других активистов пригласили организовать первый форум Вильгельма Столля, на которой вручалась одноименная премия лучшим благотворителям Воронежа. Памятник Столлю в Воронеже появился в 2019 году.

Подлинная фреска

 

В 2014 году Рудева с единомышленниками учредила воронежское отделение Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК) и всю градозащитную деятельность пернесла туда, а “Архдозор” остался просветительским проектом.

Спустя год строительная компания бизнесмена и депутата Воронежской облдумы Александра Цыбаня “Выбор” собралась сносить старинный храм Рождества Христова, чтобы на его месте появился торговый центр. Храм не был включен в реестр памятников культуры и не являлся собственностью РПЦ, а участок под ним принадлежал компании — по закону “Выбор” имел право на снос.

На эту новость Ольга Рудева отреагировала быстро. В один день она сделала три бесплатных экскурсии к этому храму и написала местным журналистам. Через несколько дней Ольге позвонили с Пятого канала.

— Сказали: «Мы в пять приехать не можем, а в три нам удобно отснять храм для сюжета. Нельзя как-то сымитировать вашу экскурсию?» Я позвала своих ребят, сказала: давайте поиграем, что вы экскурсанты. Приходим и там с журналистами говорим, — рассказывает Ольга.

Одного из сторонников Рудева попросила зайти в церковь — отыскать подлинную фреску XIX века, которая, по некоторой информации, находилась на втором этаже. Активист нашел ее, а журналисты зафиксировали это на камеру. После этого разразился общественный скандал, в том числе и на федеральном уровне. Возмущенные воронежцы стали массово писать жалобы чиновникам, чтобы отстоять храм. Все получилось.

Строительная компания на безвозмездной основе передала церковь в собственность Воронежской епархии. «В здании планируются комплексные работы по реконструкции и реставрации», — указывал в 2015 году «Коммерсантъ». Однако реконструировать храм начали только в 2022 году, сроки окончания работ пока неизвестны.

За время существования ВООПИиК Ольге со сторонниками также удалось добиться восстановления домов Вагнера и унтер-офицера Дорохина. И в том, и в другом случае, по словам Рудевой, удалось найти собственников, которые с уважением отнеслись к историческому облику зданий.

— Если бы досталось [депутату Александру] Цыбаню, все было бы уничтожено. И потом, оба дома были объектами культурного наследия. Их и защищать не надо – просто пишешь в прокуратуру, и все. Кому надо, дают по шапке. Любой может это сделать. Это как раз самое легкое. Самое сложное — защищать не объекты культурного наследия.

Сохранить нельзя, снести

 

И все же на время череда побед активистки прервалась. В 2020 году компания “Выбор” выкупила территорию старинного хлебозавода в центре города и начала его снос. Завод — старейший промышленный центр в городе с кирпичной дымовой трубой.

— Хлебозавод — это туристическая достопримечательность Воронежа. Каков наш бренд? Чернозем никто кушать не станет. Кто дома благотворительные строил? Купцы-зерноторговцы! Это очень хорошая история, чтобы рассказывать ее туристам, делать сувениры, — замечает Ольга.

Митинги и экскурсии в 2020 году были запрещены из-за ковидных ограничений. Но хлебозавод нужно было как-то отстоять. Градозащитница стала думать, как именно. Тогда она организовала встречи с журналистами и соратниками. Вместе с последними Рудева написала запросы в местную прокуратуру и привлекла внимание к проблеме депутата Госдумы и писателя Сергея Шаргунова. Шаргунов даже выступил с колонкой в защиту воронежского хлебозавода.

Хотя ничего из этого не остановило снос ценного здания. Тогда Рудева и ее сторонники решили обратиться в администрацию президента. Ольге не хватало подписей: чтобы ее заявление приняли, до вечера ей нужно было собрать минимум 50 подписей от горожан.

— Нужны были подписи с электронной почтой и телефоном. Но мы же все понимаем, что люди неохотно дают почту, потому что боятся спама. Мы думали, что не соберем, но решили попробовать. Я написала в свою группу с экскурсиями, и к вечеру у нас было 400 подписей! Собрали буквально за несколько часов, и потом еще люди слали-слали, — удивляется Ольга.

Действия общественников вынудили власти признать комплекс завода объектом культурного наследия (ОКН). Однако было поздно: большую часть построек уже снесли. Затем руины хлебозавода исключили из реестра ОКН, посчитав, что разрушения уже слишком велики.

Через два года ситуация повторилась с другим ценным зданием Воронежа — ДК 50-летия Октября. «Полтинник», как его называют местные, выкупила и запланировала сносить строительная компания “Аксиома”.

— Почему здание ценно? Во-первых, «Полтинник» — это образец советского модернизма. Четкий, ясный, гармоничный стиль, великолепная мозаика. Во-вторых, “Полтинник” — это символ космической истории города. Ведь именно Воронеж сделал двигатель для ракеты Гагарина, и после этого для рабочих построили дворец культуры, — объясняет Рудева.

Власти не присвоили зданию ДК охранный статус, несмотря на обращения активистов. По словам градозащитницы, кто-то подсказал собственникам: чтобы этого не произошло, нужно было уничтожить мозаику на стенах. И ее уничтожили. Местные журналисты спросили “Аксиому”, для чего это понадобилось, и получили противоречивые ответы.

— Первый ответ: «У нас же выборы будут проходить, а вдруг она аварийная и на людей упадет?» Второй ответ: «У нас выборы будут, а вдруг придут вандалы и эту ценную мозаику попортят». Нас, видимо, за дураков считают, — пересказывает ответы компании Рудева.

«Это борьба с врагом»

 

Сегодня, по мнению Рудевой, в охране остро нуждается воронежский Дом инвалидов — место со страшной историей. В годы войны нацисты собрали в нем стариков и инвалидов под предлогом оказания медицинской помощи, а затем вывезли в Песчаный Лог (сейчас — мемориальный комплекс) и расстреляли. Здание считается аварийным и, несмотря на многочисленные обращения историков и градозащитников, не признается памятником. Власти планируют его снести.

— Куда бы я ни пришла, во всех кабинетах мне отвечают: губернатор против того, чтобы ставить новые дома на охрану. Я просто с собой борюсь, чтобы не написать об этом разгромный пост, — говорит Ольга.

Аналогичная судьба может постичь дом Марии Медведевой, жены надворного советника, на Помяловском спуске — двухэтажное здание с каменным низом и деревянным верхом. По словам Рудевой, таких зданий в городе остались единицы. Его местные власти тоже отказались признавать культурным памятником.

— По поводу сноса одного замечательного дома в 1970-е годы коммунист встал и сказал: «Товарищи, что ж мы к своему городу относимся хуже оккупантов?» Сегодня эту фразу приходится повторять. Власти относятся к городу хуже оккупантов. Я борюсь за то, чтобы этого не было, — рассказывает градозащитница.

После начала военных действий России в Украине защищать исторические здания стало еще сложнее, утверждает Ольга. По ее мнению, если раньше бизнесмены охотно приобретали архитектурные памятники и брались за их восстановление, то теперь они станут делать это намного реже.

— Я про бесхозный объект говорила людям: не волнуйтесь, ничего с ним не случится. Мы по Европам поездили, понимаем, что иметь в собственности культурный памятник куда приятнее, чем какую-то панельку. Сегодня эти люди с деньгами постараются их при себе держать, потому что настали сложные времена. Меценатство сейчас — это вкладывание денег, которые не вернутся никогда, — добавляет Рудева.

Ольга признается, что, когда чиновники в очередной раз не прислушиваются к протестам жителей и сносят ценное историческое здание, у нее опускаются руки:

— Когда ломали «генеральский дом», я спать не могла. Меня будто саму ломали. Когда ломали хлебозавод, невозможно было жить. И валерьянка не помогала. Но после такого я все равно понимаю, что буду заниматься градозащитой. Я просто хочу, чтобы дома не сносили. Если враг приходит в дом, начинает рвать на части семейный альбом, где детская фотография бабушки, я буду на это смотреть? Нет. Это борьба с врагом.

Сегодня Рудева сосредоточила свою борьбу на сохранении памяти о городе. Она ведет личную страницу, где критикует работу местных чиновников, и паблик «Воронеж. Пешком», проводит экскурсии и рассказывает истории старинных зданий. По словам Ольги, так она прививает воронежцам и туристам любовь к месту, в котором они живут.

— Бережное отношение к городу невозможно без знания его истории. Нужно понимать, что город нам достался во временное пользование, и каким его увидят потомки, зависит от нас.