Налог на бедность, инфляция образования и иерархия. Почему активисты в регионах выступают против срочной службы

«Срочники не готовы к реальным боевым действиям»

Богдан Литвин, координатор движения «Весна»

— Обязательный призыв — это насилие над гражданами (физическое и психологическое) и преступление против их свободы. Мы всегда выступали против него, но в целом этот вопрос не был в центре общественной дискуссии. В этом году ситуация изменилась: проблема стала острее.

Срочников стали принуждать подписывать контракты, некоторых — отправлять в зону боевых действий даже без контракта, как это было со служащими на крейсере «Москва».

Сейчас самое время поговорить о том, что служба должна уйти в прошлое. Армия должна быть профессиональной, а служба в ней — исключительно добровольной.

С началом [военных действий] главный риск — оказаться на фронте. И погибнуть. Как срочники, так и мобилизованные совершенно не готовы к реальным боевым действиям: их толком не учат, нет нормального снабжения. Их буквально бросают в мясорубку. Не нужно питать иллюзий: власти понимают, что будет с неподготовленными солдатами, но все равно используют их на войне.

Лучше всего сейчас не идти служить — ни срочником, ни контрактником. Можно и нужно добиваться альтернативной гражданской службы по убеждениям совести.

 

«Сам во всем виноват»

Оксана Парамонова, руководительница «Солдатских матерей Санкт-Петербурга»

— За последние 10 лет сложилось впечатление, что у нас в армии все хорошо, а проблем с призывом практически нет. Это внешнее ощущение. Сейчас многие в шоке от того, как проходит мобилизация, но мы видим все те же проблемы, что и раньше. Просто сегодняшняя ситуация их обострила, они стали видны широкому кругу людей.

Что это за проблемы? По-прежнему военнослужащих принуждают подписывать контракты или их дезинформируют о тех условиях, в которых они будут служить. Еще одна проблема — это состояние здоровья в армии. Это следствие в том числе бесконтрольного призыва.

Буквально сегодня я говорила с обеспокоенными родителями призывника, который в свои 19 лет решил, что он пойдет в армию, но сам скрывает свои диагнозы. Его здоровье не позволяет проходить военную службу по призыву: вероятность простудиться и усугубить свое заболевание высокая. Человек не совсем понимает, что его ждет в армии.

Процедура призыва нарушается из-за отсутствия общественного контроля, а потом человек в армии страдает. Оказывается, что он сам во всем виноват. Он должен сам «выгребать» из ситуации, когда ему не оказывают медпомощь. Его семья должна делать что-то, чтобы его не отправили куда-то против его воли.

Корень зла кроется в двух вещах: в наличии призывной системы и отсутствии гражданского контроля. Сейчас важно менять практику снизу и показывать государству, что призывная система ущербна и скорее мешает обороноспособности страны, а не укрепляет ее.

 

«Становиться беднее»

Семён Кочкин, лидер движения «Сердитая Чувашия»

— В нашем коллективе позиция, что в России армия в таком виде не нужна. Эта позиция у нас была и до [военных действий], и сейчас.

Призывников могут отправить на территорию Херсона, Донецка и Луганска, Крыма, потому что Российская Федерация считает эти территории своими, а значит, может отправлять туда своих солдат. Это очень опасная история для каждого призывника.

И мы боремся за них: например, у нас есть проект «Где повестки Чувашия» — там мы говорим о повестках, которые раздают уже не в рамках мобилизации, а в рамках срочной службы.

В Чувашии служба в армии не воспринималась как нечто страшное. У нас в республике есть определенные обряды для солдат — они такие обреченные: специальные танцы, специальные наряды, которые похожи на прощание с человеком. Раньше, наверное, они и совершались потому, что это прощание навсегда и человек не вернется. Но за последние много лет служба в армии стала престижной, и вот эта грустная часть обряда будто исчезла. Но сейчас она вернулась.

Для многих людей армия — это начало карьеры, когда человек в 18 лет понимает, что он вроде и взрослый, но денег на образование у семьи нет. И ничего не остается, кроме как идти в армию, а после нее — в полицию, МЧС, другие органы.

Когда я учился в университете, Россия входила в Болонский процесс, нам сказали, что наша специальность не аккредитована, отправили в военкомат на медосмотр. И ребят из деревни военком просто уговорил: «Зачем тебе высшее образование? Иди в армию». И человек пошел. Это такая скрепа. Путин опирается на самых бедных, к сожалению, и чем больше они его поддерживают, тем беднее становятся.

 

«Инфляция высшего образования»

Андрей Серафимов, создатель Telegram-канала «Улица Бархатная»

— Я столкнулся с тем, что в России падает ценность образования. Парни поступают абы куда, абы как — лишь бы не идти в армию. Это приводит к инфляции образования.

У мужчины такой путь: родился, пошел в садик, в школу, в этой школе в 10-м классе он идет в военкомат, встает на учет, проходит медкомиссию. И потом он встает на распутье в 11-м классе. Сдает ЕГЭ и думает, что ему делать дальше. У меня был вариант: я мог пойти туда, куда я поступил, — на техническое направление. Либо пойти туда, куда мне хочется, — на гуманитарное направление. Мне повезло: у меня появилась возможность оплатить несколько семестров обучения, а потом перейти на бюджет. Но так везет не всем. Не все люди хотят учиться там, где могут учиться.

Еще люди идут в магистратуру. Если вы посмотрите на количество поступивших в магистратуру и на количество доучившихся в магистратуре, вы будете очень удивлены. Много людей бросает [учебу]. А аспирантура — это вообще попытка дожить до 27 лет.

Я учился на «платке», но я хотел на это направление, а те люди, которые не хотели и им просто хватило баллов, смогли попасть [на бюджет]. Наплодили дипломов, но в рамках рынка их никак не применили. Меня это пугает.

Большая часть людей, которые поступили, но не хотели идти на это направление, были парнями. Кто-то хотел не пойти в армию, кто-то хотел вырваться из условного Казахстана. Но их всех объединяет то, что они бежали от какой-то принудиловки.

 

«Патриотизм не равно служить»

Алёна Лакомкина, редактор Telegram-канала «Закрой за мной Тверь»

— Мы особенно согласны с формулировкой «обязательный призыв — узаконенное рабство» и с тезисом о том, что призыв на срочную службу является формой репрессий. К счастью, у меня такого кейса нет, когда моих знакомых или коллег призывали или угрожали призывом. Но самый громкий случай случился с Русланом Шаведдиновым, бывшим сотрудником ФБК*, которого за его деятельность отправили на срочную службу.

У нас в региональных чатах, которые создаются «зетниками», угрожают нашим активистам, в том числе бывшим сотрудникам штаба Навального* в Твери, что им нужно пройти службу, тогда у них, может, мозги на место встанут, они должны быть на войне, их должны призвать.

Срочная служба не нужна, потому что она превращается в инструмент власти. Это вечно навязанное, что патриотизм равно служить. В современной России любовь к родине связана с тем, что нужно взять автомат, пойти в окопы и защищать непонятно что и непонятно кого.

Мы считаем, что у всех появится просто возможность жить свободно. Если отменить срочную службу, то для защиты государства в Прекрасной России будущего можно будет ввести призыв по желанию. Неважно, кто это будет, мужчина или женщина.

 

«Армия учит воспринимать мир иерархично»

Илья Косыгин, главный редактор владимирского издания «Довод»

— Наше общество строится на социальных институтах. И армия — один из важнейших социальных институтов России, который формирует человека определенного вида.

Я думаю, что этот институт нужно уничтожить или модернизировать, потому что он приучает людей к покорности, учит их воспринимать мир иерархично. Это один из институтов, который формирует авторитарный тип личности.

Без армии, разумеется, ни одно государство не обойдется: мы же живем не в обществе победившей анархии, но контрактная служба, когда человек сознательно делает выбор в пользу военной службы, — это нормальная альтернатива. Если человек делает выбор осознанно — я готов с этим смириться.

Кажется, еще Егор Гайдар говорил, что «армия — это налог на бедность». Представители высших слоев общества, разумеется, ни в какой армии не служат. Она формируется из тех, кто не может откосить от службы, из тех, кто находится в самых низах нашего общества. Такого неравенства не должно быть — и это еще одна причина, почему призывная армия — это зло.