Пойменное безобразие

Волго-Ахтубинская пойма — уникальное природное явление: единственный лес на сотни километров южных степей и полупустынь. Источник жизни. Дом для 19 видов исчезающих и редких птиц, пяти видов редких рыб и восьми видов реликтовых растений. Защита самого Волгограда от суховеев. Пойма формировалась на протяжении 7–8 тыс. лет.

Подряд на строительство первого этапа дороги, которая соединит Россию с Казахстаном и Китаем, стоимостью 5,6 млрд руб. получила компания «ЕКС». СМИ связывают ее с семьей близких к президенту миллиардеров Ротенбергов. Ради строительства дороги подрядчик планирует уничтожить 32 тыс. деревьев, в том числе 8 тыс. дубов, среди которых есть и вековые.

Защитники поймы предлагают альтернативные варианты: например, не строить новую трассу, а расширить существующую двухполосную дорогу до Волгограда, как и предполагалось изначально. В этом случае будет вырублено в два-три раза меньше деревьев. Но их не слышат: чиновники говорят, что при расширении трассы возникнет риск ее затопления, но проектных документов, подтверждающих это, не показывают — открыто признаются, что их нет. «Для чего это нужно — готовить отдельные чертежи для каждого варианта? Чтобы получить отрицательное заключение экспертизы?» — говорил «Новой газете» зампред комитета дорожного хозяйства Волгоградской области Роман Туренко перед началом строительства трассы.

***

В мае вода в пойме подходит близко к трассе: озера и ерики (протоки) наполняются, чтобы перед изнуряющим и засушливым волгоградским летом напитать почву и растительность. В 2022 году сбросы во время майского паводка продлевали, но их объема не хватило, чтобы пойма успела напитаться водой. Это видно по сухим ерикам.

У ерика Осинки огромный ковш экскаватора жадно загребает такие же огромные горы песка, которые закрывают от проезжающих пойму. Смотреть, впрочем, уже не на что: вместо деревьев видны лишь груды пеньков — бывших реликтовых дубрав.

По официальной информации Облкомприроды Волгоградской области, всего к лету 2022 года в пойме срублено 17302 дерева и кустарника.

Глава 1. Велосипеды спасают дубы

Велосипедист пробирается сквозь припаркованные во дворах машины, легко маневрируя и управляя велосипедом одной рукой. Он одет в белую футболку, потертые джинсы и кепку с надписью «Катюша». Это Михаил Соломонов — известный в городе велоактивист. Сегодня он ведет экскурсию в пойму для студентов медуниверситета.

— Вот здесь хорошая фотка получится — на фоне Волги и моста! — кричит Соломонов группе велосипедистов, подъезжая к мосту через реку.

Около таблички с перечеркнутой надписью «Волгоград» охранник моста (мост является режимным объектом федерального значения) запрещает делать общее фото: «Эта площадка сделана не для вас!»

— Она специально для нас и сделана! — пререкается Соломонов и выстраивает велогруппу для общей фотографии. Охранник машет рукой и уходит в сторожевую будку.

Через пару минут около 30 велосипедистов на всех парах мчат через Волгу по «танцующему» мосту.

— Смотри, грузовик ЕКС едет! — показывает Соломонов, перекрикивая шум от движущегося транспорта над рекой. Большегрузы снуют рядами в двух направлениях, везут стройматериалы: песок, щебень, цемент, блоки и плиты.

Экологией и защитой лесов Михаил Соломонов начал интересоваться два года назад, после того как активисты из ОНФ обратились к нему за помощью в спасении дубового леса.

— Я до этого про леса вообще ничего не знал, — говорит Михаил, когда мы въезжаем в дубравы. — Но разницу видно даже тем, кто не интересуется. Тополя — просто зеленые, а дубы, они прямо «кислотного» цвета.

Дубравы и правда отличаются от другой части леса: они сочнее и ярче. Кругом под дубами — машины и полно отдыхающих: майские шашлыки. Жена Михаила с дочерью тоже уехала на майские праздники в соседний Камышин. Михаил остался в Волгограде из-за дубов.

Он не скрывает, что использует свой «велоавторитет» для привлечения внимания к защите поймы от застройки, — рассказывает, как вырубили тысячи деревьев и как собираются вырубать новые реликтовые дубравы.

Глава 2. В дубраве

— Мы сейчас находимся в том месте, через которое должна пройти дорога. — Михаил останавливается впереди группы и паркует велосипед на подножку.

На дубах — зарубки. Сотрудники лесничества пометили их топорами два года назад.

Самому большому именно в этой дубраве — Михаил обнимает его — порядка 160 лет, активисты проводили экспертизу, на которую сами собирали деньги. В обхвате он 3 м и будет продолжать расти в толщину всю жизнь.

— Это место — реально как кондиционер, как легкие для Волгограда, Волжского и всей огромной близлежащей территории Волгоградской агломерации, — объясняет группе Соломонов.

Но дубы — только видимая часть пойменной экосистемы. Значительно больший ущерб, по словам активиста, будет нанесен всей пойме и ее обитателям: новую дорогу строят на насыпи — это значит, что изменится и ландшафт, и почвы, а обводняться пойме станет труднее.

На маршруте — Соломонов с активистами придумали его сами — группа останавливается и разгребает завалы сухостоя, чтобы вода могла зайти и наполнить ерики (небольшие протоки). Местные жители углубляют русла вручную каждую весну — чтобы Волга напитывала всю пойменную территорию.

— Высотные отметки из-за строительства ГЭС и низкие нормы сброса воды не дают пойме нормально напитаться естественным путем, — объясняет Соломонов. — Фактически только благодаря этим маленьким канальцам лес до сих пор и сохранился.

В сохранении поймы значительную роль играют дубы.

— Дубовые листья — один из лучших материалов для образования гумуса, — рассказывает Михаил студентам. — Со временем они перегнивают, и получается мелкий субстрат, из которого образуется чернозем. И здесь, если поглубже копнуть, его порядка 30–40 сантиметров — это именно чернозем, которого у нас в таком количестве больше нигде в регионе нет.

Глава 3. «Экотеррористы»

Активизм уже несколько раз оборачивался против Соломонова, когда речь шла о защите поймы от вырубки дубрав. Статус члена Общественной палаты администрации Волгограда, который он имел до осени 2021 года, и эксперта Координационного совета по экологическому благополучию при Общественной палате РФ, который он сохраняет, — не спасает.

В октябре прошлого года, в разгар вырубки дубов, у Соломонова случился конфликт с рабочим застройщика, который назвал его «клоуном» и «бездельником».

В феврале Михаила посадили на 15 суток в спецприемник — за велопрогулку на Новый год, 31 декабря. Полицейские обвинили активиста в проведении непубличного массового мероприятия, которое повлекло за собой нарушение общественного порядка. Михаил и его адвокаты Антон Гетманенко и Илья Чадов убеждены, что это была провокация полицейских. Они считают, что аффилированный с сотрудниками полиции велосипедист примкнул к колонне и создал помехи движению, когда мимо «случайно» проезжали два экипажа ГИБДД и водитель «газели», который потом пожаловался на мешающих проезду велосипедистов. Позже он признался, что сотрудники полиции якобы попросили его написать заявление.

В СИЗО Михаилу прислали полсотни писем поддержки. Пока сидел в камере, он прочитал биографию Фаины Раневской и целый том рассказов Джека Лондона, перечитал учебник по теории и практике организации велоинфраструктуры. Отмыл полы, окна и туалет.

— Во второй день я спросил: «А можно мне хотя бы какое-то чистящее средство принести, чтобы не одной водой отмывать?» Там так загажено все было. Потом попросил открыть мне решетку, чтобы помыть окна. Они открыли и сначала стояли, следили, а потом вообще ушли: поняли, что я все равно не сбегу, — смеется Соломонов. — На второй день я попросил не приносить мне на каждый прием пищи новую пластиковую посуду [в СИЗО пищу выдают в одноразовой посуде] и стал мыть ее, а еще попросил не приносить мне мясные продукты, потому что я уже лет пять не ем мясо, и мне даже предусмотрели отдельный рацион.

В апреле Соломонова оштрафовали за дискредитацию Вооруженных сил РФ на 45 тыс. руб. — за комментарий в соцсети «ВКонтакте», в котором он спросил, что делают российские солдаты в Украине.

Он не сомневается, что его арест и штрафы связаны с защитой поймы: «Чтобы рот не открывал».

— Они считают мою гражданскую позицию дискредитацией действий администрации области и чуть ли не заказом на губернатора, — объясняет он. — Хотя я ни разу против губернатора не выступал и всегда все делал для развития города и региона. У меня цель — сохранить уникальную природу поймы, непосредственно дубравы, а не кому-то навредить. Поэтому я даже с губернатором встречался и пытался ему все объяснить, просил разобраться в ситуации и хотя бы организовать круглый стол с экспертами, но, к сожалению, безрезультатно. Мы против дороги не выступаем. Дорога нужна, но снизить [экологический] ущерб можно даже не в два-три раза, а при желании — и больше, хотя бы подняв дорогу на эстакаду [вместо строительства на насыпи, как сейчас]. Но в областном комитете транспорта нам говорят, что «денег нет, поэтому строим как есть».

Защитников поймы обвиняют в срыве федерального проекта: чиновники апеллируют к безопасности дорожного движения на этом участке и высокой аварийности.

— Людей, которые выступают против вырубки леса, а значит, по мнению чиновников, против строительства дороги и снижения количества аварий, называют «экотеррористами», — поясняет Михаил.

Он и другие активисты настаивают: вопрос не в самом строительстве дороги, а в насыпи, которая, как новая огромная дамба, перегородит пойму, нарушит сложившуюся гидрологию и оставит лес и людей без воды, а также в трассировке, которая идет строго по дубравам: ее разрабатывали даже без выезда на место.

— В ширину новая дорога — всего 27 метров, вместе с отвалами и откосами. Но под строительство почему-то вырубается лес порядка 130–150 метров шириной. Хотя на первом этапе новая дорога полностью дублирует старую и это можно было учесть, сократив хотя бы на 50 метров ширину вырубки, но даже об этом никто не подумал, — говорит Михаил.

Альтернативных проектов в обход дубравам тоже не было: на них не выделяли деньги, и поэтому их не рассматривали, пояснил заместитель руководителя Облкомдортранса Роман Туренко на экосовете в облдуме. Защитники поймы убеждены, что альтернативы есть: если грамотно подготовить проект и провести все исследования, можно обойти и места обитания краснокнижных растений и животных, и сами дубравы. Но их предложения чиновники не хотят слышать.

— Самое важное — это поднять дорогу на эстакаду, чтобы она прошла заповедные места с минимальным ущербом, — серьезно подытоживает Соломонов.

Глава 4. «Вплоть до лишения родительских прав»

В июле 2021 года 74-летнюю Галину Тихенко оштрафовали на 150 тыс. руб. за нарушение порядка организации либо проведения митинга (часть 8 статьи 20.2 КоАП РФ). Это наказание пенсионерка получила за пикет, проведенный в пойме 7 июля: женщина стояла с плакатом рядом с техникой застройщика. На плакате было написано: «Бочаров, сам свалишь, а нам пеньки оставишь?» Еще одна возможная причина такого высокого штрафа — в том, что этот пикет для пенсионерки не первый. Ее уже задерживали на акции в поддержку Алексея Навального 31 января 2021 года. Деньги на штраф Тихенко помогли собрать активисты.

Еще одна участница протестов, Татьяна Дмитриева, получила штраф 20 тыс. руб. за организацию и проведение публичного мероприятия. Она отказалась говорить с «Кедром» из-за страха за свою безопасность: по данным редакции, ее поставили на учет в полиции.

Ксению Серафимову, которая с ребенком на руках остановила трактор, пугали лишением родительских прав. Сначала ее вызвали в ПНД, а через неделю после происшествия к ней пришли из органов опеки.

— В дом не заходили, но заглядывали. Намекали на проблемы вплоть до лишения родительских прав, — рассказала Ксения.

Ей вменяли самоуправство, но дела рассыпались в суде.

Ксения не считает себя экоактивисткой, но пойменный лес ей дорог как единственный в округе.

— Когда началась стройка, мы нашли бабушку, застрявшую в поваленных деревьях. Она простояла несколько часов: нога застряла, выбраться не могла. Бабушка ходила 10 лет подряд собирать там лечебные грибы: ноги больные, и только те грибы помогали.

Ксения не связывает давление на экоактивистов с защитой поймы и считает, что такая привязка только способствует запугиванию людей — отворачивает их от защиты дубрав. Особенно после начала спецоперации, когда в чате активистов наступила тишина и многие из них сочли экологию не столь важной проблемой на фоне мировых событий.

Глава 5. «Бывать в пойме больно»

До ноября прошлого года природный парк «Волго-Ахтубинская пойма» возглавляла заслуженный эколог России Наталья Лопанцева. Она тоже активно сопротивлялась строительству трассы. На фоне этой борьбы на нее в августе 2020 года — в самый разгар протестов — завели уголовное дело, а через год, после решения суда, ее уволили. Петицию в поддержку Лопанцевой подписало больше 1300 человек.

Поговорить с Натальей удается не сразу: в свободное время она почти всегда уезжает с экологами считать птиц, обитающих в районе местного завода «Каустик». Лопанцева говорит, что бывать в пойме для нее очень больно из-за вырубок и стройки: у нее там прошло полжизни.

— Мне 64, но я не чувствую годы за плечами: это работа с природой дает о себе знать. Мне кажется, что мои годы остановились, когда в 2000 году я пришла в парк, — говорит Лопанцева.

Она по-прежнему консультирует общественников по вопросам природоохранного законодательства и помогает писать письма в инстанции. Свое уголовное преследование Наталья считает заказным.

Ее обвиняли в фальсификации доказательств (часть 1 статьи 303 УК РФ) — протоколов о нарушении правил охраны и использования природных ресурсов на ООПТ. Якобы знакомые чиновницы сделали несколько фотографий, на которых отдыхающие незаконно припарковали машину и жгли костры на территории парка в пожароопасный период. Отправленные директору через мессенджер фото легли в основу административных протоколов, которые подписала Лопанцева. Однако по закону сотрудник природного парка должен поймать нарушителя сам, а не привлекать его к ответственности по фотографиям. В обвинении было сказано, что бывшая руководительница природного парка сфальсифицировала доказательства, чтобы не выезжать на место с проверкой в свой выходной день: хотела «завысить фактические служебные показатели» и «показать себя перед руководством грамотным и трудолюбивым сотрудником».

Своей вины Лопанцева не признала, а после того как истек срок рассмотрения дела — обратилась в суд с просьбой о закрытии дела, и его закрыли.

— Самое главное, что граждане, дело против которых я якобы сфальсифицировала, на судах не отрицали, что отдыхали и жгли костер в месте, где это не разрешено в соответствии с положением о парке. Возможно, надо было бороться за себя до конца, но уже не было ни физических, ни материальных сил.

Глава 6. Что происходит с поймой

Сейчас в истории с вырубкой дубрав в Волго-Ахтубинской пойме тишина. Межвременье между первым и вторым этапом стройки.

На втором этапе планируется большая вырубка, и экоактивисты считают важным пересмотреть проект и провести необходимые экологические исследования.

Облкомприроды в ответах на жалобы активистов несколько раз обещал переместить краснокнижные виды с пути строительства трассы. В апреле Волжская межрегиональная природоохранная прокуратура признала, что на первом этапе застройщик провел вырубку деревьев в потенциальных местах размножения краснокнижного жука-оленя, не проведя мероприятий по «переносу мест обитания» этого вида.

— Разрешение на пересадку 16 особей звездовика сводчатого [условно съедобный гриб] волгоградский ботанический сад получил. Приживется ли он на новом месте — большой вопрос. Я уверен, что нет, потому что для грибов очень важна микориза — их симбиоз с деревом. Поэтому, если эту микоризу отрубят, я думаю, гриб помрет, — говорит руководитель программы по особо охраняемым природным территориям российского Гринписа Михаил Крейндлин.

Эксперт отмечает, что разрешений на перемещение других краснокнижных растений и животных получено не было.

— Что касается птиц, то нам известно об уничтожении шести гнезд европейского тювика [птица из семейства ястребиных]. Природоохранная прокуратура эту информацию подтвердила, но отметила, что сами птицы улетели, поэтому и нарушения здесь якобы нет. Хотя закон «Об охране окружающей среды» прямо запрещает разрушение среды обитания объектов животного мира, занесенных в Красную книгу.

В декабре 2021 года застройщика оштрафовали на 300 тыс. руб. по статье 8.39 КоАП РФ («Нарушение правил охраны и использования природных ресурсов на особо охраняемых природных территориях») — за то, что спиленные деревья складировали в местах обитания краснокнижных видов. Защитники поймы считают это «издевательством».

По данным администрации природного парка, ущерб экосистемам Волго-Ахтубинской поймы к ноябрю 2021 года составил 11 млрд 478 млн руб. (документ с расчетом ущерба есть в распоряжении редакций «Кедра» и «7х7»). Это в два раза больше, чем цена контракта на строительство дороги. Второй этап строительства впереди.