Как Россия будет переживать ВИЧ в новой реальности

Беженцы и бюрократия

 

После начала спецоперации в Россию из Украины начали прибывать беженцы — границу РФ пересекло уже более 2,7 млн украинцев, сообщает ТАСС. Как минимум 21 тыс. из них может потребоваться АРВТ, следует из расчетов калькулятора Всемирной организации здравоохранения.

Так, в марте-июне в движение «Пациентский контроль», которое следит за ситуацией с ВИЧ в России, обратилось более 150 граждан Украины. Активисты движения помогают беженцам получить терапию, пока они оформляют документы и встают на учет в СПИД-центры, — активистка Юлия Верещагина рассказывает, что не во всех регионах этот процесс происходит быстро и без проблем.

Один из подопечных движения приехал в Россию вместе с другими беженцами — из Мариуполя в Киров. В пункте для вынужденных переселенцев соцработники и другие специалисты помогают оформить разные документы и получить статус временного убежища. Но несмотря на организованную помощь, молодой человек смог встать на учет в СПИД-центр и получить терапию только спустя девять недель после приезда в Россию: сотрудники центра требовали больше документов, чем нужно по постановлению правительства РФ. Все это время препаратами ему помогали сотрудники «Пациентского контроля».

— Он рассказал, что врачи сначала не понимали, на каком основании будут давать лекарства, потому что он иностранец. Пришлось доказывать, что он имеет на это право. Потом затянулся процесс получения всех необходимых документов. Параллельно он еще искал работу, потому что совершенно не было денег, даже приезжать в СПИД-центр не на что было. Если бы он не обратился к нам, он бы больше двух месяцев был без таблеток. Выбравшись из всего этого кромешного ада, он тут столкнулся с бюрократической волокитой, — объясняет Верещагина.

Движение уточняет, что большинство обратившихся к ним пациентов принимают определенную АРВТ — с «Долутегравиром». Некоторым врачи центров СПИД вынуждены менять схемы лечения из-за нехватки препарата — «Пациентский контроль» обратился в правительство РФ и Минздрав с просьбой инициировать дополнительное финансирование для закупки современных АРВ-препаратов, нужных как беженцам, так и российским пациентам.

«Сваливает на регионы»

 

Проблемы с АРВ-терапией начались задолго до военных действий в Украине. Информацию о сложностях с препаратами у россиян фиксирует проект «Перебои.ру», курируемый «Пациентским контролем». Ежедневно администраторам портала поступают сообщения от россиян со всей страны: из Калининграда, Магнитогорска, Новосибирска, Йошкар-Олы и многих других городов и регионов.

Одна из основных проблем — смена схемы лечения из-за нехватки препаратов.

Аркадий из Калининграда пишет: «Сижу в ИК-9. Сначала кончился у них „Интеленс“ [препарат от Johnson & Johnson], мне заменили на „Исентресс“ [иностранный аналог дороже, но на другом веществе], а теперь и его нет! И инфекционист не приходит, а если и приходит, то не вызывают!!! У них тут сейчас пипец бардак!»

По словам активистки движения «Пациентский контроль» Юлии Верещагиной, подобный дефицит терапии они наблюдают каждый год, так как препаратов закупают меньше, чем нужно. В некоторых регионах препараты АРВТ заканчиваются раньше, чем начинаются поставки: например, в марте в Оренбургской области исчез «Ритонавир», и людям пришлось пить неполную схему лечения — это чревато развитием устойчивости к препаратам. В апреле поставки возобновились.

— Каждый год поставки начинаются где-то в мае-июне, а сообщения о перебоях начинают идти уже с февраля-марта. Но в последнее время сообщения начали приходить раньше. Второй год подряд первая волна начинается в декабре-январе. Запасов не хватает даже до конца текущего года, — рассказала «7х7» Верещагина.

Причина — в недостаточном финансировании. Основной объем закупок идет за федеральный бюджет, а регионы могут докупать за региональные средства все остальное. Но некоторые регионы приобретают АРВТ в объеме, не покрывающем дефицит, а некоторые — не приобретают вовсе.

— Получается, что федеральный Минздрав сваливает [закупку] на регионы, а регионы это не могут выполнить, — говорит Верещагина.

Закупка за бюджет грядущего года

 

В 2021 году Минздрав решил купить больше современных и дорогостоящих препаратов, а регионам оставить закупку более дешевых. Но регионы оказались не готовы — в итоге количество закупленных в 2021 году препаратов уменьшилось по сравнению с 2020-м, хотя потраченная сумма на них оказалась выше. Этот «провал» более чем в 100 тыс. годовых курсов отразился на 2022 году.

Теперь Минздрав вынужден компенсировать эту «дыру», закупая дополнительные курсы за счет бюджета 2023 года, пояснила «7х7» руководитель отдела мониторинга Коалиции по готовности к лечению Наталья Егорова.

— А вот что будет в 2023-м, если не выделят дополнительных средств из бюджета, — мы уже не знаем, — говорит она.

Только чтобы покрыть «провал» 2021 года для россиян и закупить дополнительную терапию для прибывших в страну украинцев, нужно около 1 млрд руб., считают в Коалиции по готовности к лечению.

В июне стало известно, что Минздрав сделал выбор в пользу увеличения закупок более дешевых медикаментов: так получится обеспечить терапией большее количество инфицированных. Однако не всем пациентам подходят эти варианты лечения, а значит, некоторым придется мириться с побочными эффектами — например, один из пользователей из Магнитогорска на «Перебои.ру» рассказал, что после начала приема «Регаста» [дешевый препарат российского производства] пришлось брать отпуск, так как ему «было очень плохо».

Чтобы самостоятельно покупать себе АРВТ, человеку нужно заложить в годовом бюджете 100–150 тыс. руб., если он хочет получать качественную терапию. Для многих инфицированных эта сумма оказывается неподъемной. Да и самостоятельно купить терапию можно далеко не везде.

 

Исчезнут не препараты, а диагностика?

В последние несколько месяцев «Пациентский контроль» все чаще фиксирует на «Перебои.ру» обращения об отказах в бесплатном тестировании на вирусную нагрузку и иммунный статус в регионах. Так, в калининградском СПИД-центре вообще не берут анализы на иммунный статус. Сотрудники объясняют, что сдать анализы можно будет не раньше осени.

— Сложившаяся ситуация объясняется врачами очень просто: проблемы с логистикой из-за санкций. Местные активисты сообщили, что обратились за разъяснениями к главврачу, который в свою очередь заявил: «Аукционы прошли, тест-системы закуплены, но проблемы с доставкой», — рассказывают в «Пациентском контроле».

Хотя ответы официальных ведомств отрицают перебои с диагностикой, Коалиция по готовности к лечению подтверждает эти проблемы анализом госзакупок — финансирование также недостаточное. По подсчетам организации, дефицит в закупке тестов в 2020–2021 годах составил больше полумиллиона. Из необходимых для тестирования 2,8 млн определений Россия закупила всего 2,3 млн. Этот недостаток сказался на соблюдении клинических рекомендаций — состоящие на учете пациенты должны делать как минимум два тестирования в год, а в 2021 году по статистике им в совокупности пришлось делать в среднем 1,74 раза тесты на вирусную нагрузку и 1,4 раза тесты на иммунный статус.

— Если человек на терапии, анализ на вирусную нагрузку достаточно делать раз в полгода, — говорит Юлия Верещагина. — Только он достоверно может показать, работает ли терапия. А если брать анализ раз в год, то целый год человек будет лечиться наугад.

Определить это другими анализами нельзя, пока иммунитет совсем не упадет и по общим анализам будет видно, что все не в порядке. И это будут уже прогрессирующие стадии, — объясняет Верещагина.

Также, отмечают эксперты, 97% определений на иммунный статус производится иностранными компаниями, а 70% определений на вирусную нагрузку — Россией. Минздрав отрицает нехватку систем диагностики и говорит о росте импортозамещения иностранных систем на отечественные.

Кроме того, объясняет Наталья Егорова, тесты на иммунный статус подорожали в два-три раза, а федеральные субсидии на 2022 год выделены еще в конце 2021 года до начала спецоперации — а значит, выделенных денег будет недостаточно.

 

Чего ждать?

 

Точного прогноза того, что будет с перебоями в поставке АРВТ, эксперты дать не могут. Пока ясно одно: нехватка бюджета — минимум 10–15 млрд в год, считают в Коалиции по готовности к лечению. При таком недостаточном финансировании все больше ВИЧ-инфицированных будет сталкиваться с проблемами в получении терапии, а значит, в российских регионах ВИЧ будет распространяться активнее. Это усугубляют и отказы в диагностике: чем быстрее у пациента выявить ВИЧ и начать лечение, тем меньше риск дальнейшего заражения.

При этом, как отмечают эксперты, западные санкции из-за военной спецоперации точно не должны сказаться на терапии для ВИЧ. Основная масса препаратов локализована и выпускается на российских мощностях, а держатели удостоверений — зачастую российские компании, объясняет Наталья Егорова из Коалиции по готовности к лечению.

Также и зарубежные фармпроизводители не заявляли об уходе с российского рынка, подчеркивает врач-инфекционист московской H-Clinic, терапевт, кандидат медицинских наук Екатерина Степанова.

— В мире регион с таким распространением ВИЧ-инфекции для Европы —  только Россия и часть Украины. Поэтому, конечно, производители лекарств не могут терять такие огромные рынки, — считает врач. — Однако даже если случится самое страшное, например не будет каких-то особенных препаратов или сырье для каких-то препаратов не будет доставляться, то простейшая схема типа тенофовир-ламивудин-эфавиренз — она подходит большому количеству людей — позволит нам дождаться лучших времен.