Свято-Троицкий квартал Белгорода — чуть ли не последний островок с исторической архитектурой. Жилые дома там построили почти сразу после Великой Отечественной войны на месте разрушенного Свято-Троицкого мужского монастыря. В начале XXI века здания признали аварийными. С тех пор власти пытаются выселить жильцов и строят планы о реновации на дорогой земле в центре города. Часть собственников и горожан объединились, чтобы сохранить квартал в неизменном виде. Корреспондент «7х7» прогулялся по центру Белгорода и побывал на встрече мэра с несогласными белгородцами.
«Нас вышвыривают за копейки»
Двухэтажный рыжий дом с облупившейся штукатуркой и открытым балконом, где сохнут вещи. Таких домов в Свято-Троицком квартале, самом сердце Белгорода, осталось 10. В сотне метров от квартала — главная городская площадь. Субботним днем там фестиваль вареников: толпятся люди, играет музыка, повара ставят рекорд. А внутри квартала тихо и пусто. Нет даже детей: игровой городок, который стоял во дворе, давно увезли. Остались только конь-качалка и приваренные намертво качели.
Пустое пространство теперь занимают машины тех, кто не хочет платить за парковку в центре города. Рядом высится сарай. Из-под земли торчат покосившиеся синие заборчики, которые раньше разделяли палисадники.
Перед одним из заборчиков, посреди заснеженной тропинки, сидит женщина в меховом пальто. Опустившись на корточки, она чертит на снегу схему расположения домов, которых больше нет. Это Юлия Артемова — преподаватель математики и информатики в Белгородском институте культуры. Скоро и она может потерять свое жилье.
Семья Артемовой получила квартиру в Троицком квартале больше 50 лет назад. Юлия тогда только родилась. С тех пор она живет в доме со стеклянной верандой на втором этаже и не собирается никуда уезжать. А разговоры о переезде идут давно — с 1991 года, когда дома внутри квартала стали собственностью города.
— Мама говорила: «Мы скоро новую квартиру получим! Ты будешь отдельно жить!» Мамы нет уже 21 год, у меня свой ребенок, а нас только начали расселять. Но расселяют видите как: просто выгоняют в никуда, — с иронией говорит женщина.
Расселение квартала и правда затянулось. В 2006 году экспертиза признала дома аварийными. В 2008 году людей стали выселять, и делают это до сих пор. На первых этажах зданий открылись модные кофейни, кондитерские, пункты выдачи заказов из онлайн-магазинов. На фасаде одного из непригодных для жизни зданий появилось граффити: огромные пчелы собирают нектар. Им-то аварийность нипочем.
Согласным на переезд жильцам власти предлагают не новые квартиры, а компенсацию — 95 тыс. руб. за 1 м². Кого-то такая сумма устраивает, кому-то кажется слишком маленькой для земли в самом центре города. Но Юлии Артемовой и ее соседям деньги вовсе не нужны. Они хотят остаться в своих квартирах и сделать капитальный ремонт домов. Только из-за аварийности формально капремонт делать нельзя.
— Почему в Москве существует Арбат, где остались дома и люди продолжают жить? Почему оставили Невский проспект в Санкт-Петербурге? Дом живет только тогда, когда в нем кто-то живет.
Почему мы должны сейчас отдавать свои квартиры, а нас вышвыривают за копейки куда-то, я не могу понять, — Артемова переходит на преподавательский полукрик. И вздыхает.
«Хотим остаться жить в своем доме!»
Пока Юлия Артемова вспоминала детство, Олимпиаду-80 и соседей-интеллигентов, ее чертежи на тропинке замело. А потом и сам снег затоптали соседи. Они собрались, чтобы поговорить о судьбе домов и квартала.
Услышав спор, а может, отстав от коллег, во дворе появился полицейский. Остановился. Прислушался. И ушел дежурить на фестиваль вареников. Если бы он поднял голову, проходя мимо одного из домов в Свято-Троицком квартале, то увидел бы баннер с красными буквами на белом фоне «Хотим остаться жить в своем доме!».
Растяжку повесили жильцы, которые пытаются привлечь внимание остальных горожан к будущему квартала. С тех пор прохожие чаще заходят во дворы, спрашивают, что происходит. Тем временем активисты запустили онлайн-петицию за сохранение исторического места. К середине января ее подписало больше 1 тыс. человек.
И баннер, и петиция — ответ на представленный в декабре 2021 года проект реновации Свято-Троицкого квартала. По заказу властей его разработал институт «Ленгипрогор». Проектировщики считают, что старые дома нужно снести, а на их месте построить офисы, торгово-развлекательный центр, музей, концертный зал, кафе, гостиницу и рукотворный парк «Меловая гора».
Автор петиции активистка Дарья Цевменко борется за то, чтобы Свято-Троицкий квартал остался жилым, а Белгород не потерял свой последний исторический квартал. Можно сказать, что это семейное дело: мама Цевменко защищает интересы некоторых собственников в суде, помогает им опротестовать размеры компенсации или документы об аварийности.
— Я приходила с мамой к доверителям, меня впечатлили эти дома, там очень уютно. И люди там живут всю жизнь, причем люди приличные, — рассказала Дарья «7х7».
Активистке особенно запомнилась Наталья Давыдовна Фунштейн, которой 80 лет. Всю жизнь она преподавала немецкий язык, а теперь живет одна: ни детей, ни внуков у нее нет. В доме у Натальи Давыдовны огромная библиотека. Если пенсионерке придется менять квартиру, книги она отнесет на помойку. Других вариантов переехать без потерь женщина не видит.
«Администрация ничего не должна делать»
В тот же день, когда на центральной площади Белгорода гремел фестиваль вареников, несогласные с проектом реновации Свято-Троицкого квартала встречались с мэром Антоном Ивановым. Они хотели собраться еще неделей ранее, но тогда гололед помешал главе города дойти до жильцов.
Разговор начала глава комитета правового обеспечения Светлана Литвишко. Она напомнила, что собственники оспаривали в суде решение о признании домов аварийными и суд не поддержал их. Литвишко считает, что это правильно:
— А если дом рухнет, кто за это ответит? Кто возьмет ответственность за то, что дом не рухнет?
Добравшись до микрофона, жительница дома №7 по Свято-Троицкому бульвару Виктория Смирнова поставила под сомнение качество экспертизы 2006 года.
— Экспертиза была составлена по всем домам под копирку! Только менялись квадратные метры и адреса. В 2014 году суд не поддержал наше ходатайство о проведении технической судебной экспертизы. А за рамками судебного процесса судья нам сказала: «Вы поймите меня, нас не поймет администрация», — сказала Смирнова.
Завязался спор: Смирнова потребовала нового независимого исследования домов, Литвишко отказала. В зале стало громко и жарко.
Тут мэр Антон Иванов выдал фразу, которую журналисты позже растиражировали в заголовках. Он долго рассуждал о том, что дома старые, капремонта в них не было с прошлого века. Жильцы в ответ напомнили, что планы по расселению не согласуются с капитальным ремонтом. Мол, отчего власти не помогут отремонтировать здания?
— Администрация ничего не должна делать, поскольку это ваша частная собственность, — выдал Иванов.
Однако мэр согласен, что квартал — место историческое, обновлять его нужно, отталкиваясь от результатов археологического исследования. Как он видит будущее жилых домов, из его слов непонятно.
Активистка Дарья Цевменко вспомнила, как годом ранее власти презентовали концепцию реконструкции парка Ленина и белгородского Арбата. В ней обещали отреставрировать исторические здания и объединить их в общий ансамбль.
— Там все так красиво сделали. А дома в Свято-Троицком квартале — ровесники. Пусть концепция квартала будет деловой, но дома нужно сохранить. Есть мнения жителей. Вам кажется, что их 20 человек [18 собственников из 91 не согласны уезжать из квартала], но есть еще тысяча человек, которые их поддерживают, — обратилась Цевменко к мэру, сорвав аплодисменты. В зале стало еще жарче.
К финалу встречи люди, которые не услышали четкой позиции руководства Белгорода по поводу будущего квартала, перешли на эмоции.
— У нас во дворе стоянка! Люди, чтобы не платить, у нас паркуются! Я, честно признаюсь, когда вижу машины администрации, колеса им пробиваю! — закричал мужчина, стоявший в углу.
— За ту сумму [компенсации], что мне называет эксперт, я могу купить только хрущевку на окраине города. Вы считаете, это нормально? Это центр города, понимаете?! В центре я купить ничего не могу. Спасибо вам, администрация! — возмутилась его жена.
Со словами «Извините, я не могу больше, сказать хочу» встала женщина, которая упомянула про «золотую землю» в центре Белгорода:
— Я в этом городе родилась! Выросла! Здесь родились моя бабушка, мама, я, мои дети и внуки! У меня сердце кровью обливается! У меня мама умерла, потому что тряслась о доме с 2008 года! И я уже ночами не сплю.
Голос женщины дрожал. Собравшиеся аплодировали.
Инфографика Фёдора Семакина
«Все предложения уйдут в пустоту»
Закончив встречу с белгородцами, мэр Антон Иванов сел в свой черный служебный минивэн. В Instagram он пообещал, что проведет еще одну встречу с жителями домов, а затем поделился фото огромного вареника.
Через пару часов после разговора с мэром Дарья Цевменко выложила в свой Telegram-канал видео с белым баннером и фразой «Хотим остаться жить в своем доме!».
«Какое-то гаденькое ощущение на душе. Людям дали высказаться, но такое впечатление, что все предложения уйдут в пустоту», — написала она.
Вещи на балконе двухэтажного рыжего дома с облупившейся штукатуркой все еще сохли, покачиваясь на ветру.