«Уедут все, кому невыносимо больно смотреть на уничтожение своего прошлого». Что думают общественники Оренбурга о пожаре в историческом центре

Историк Елена Бурлуцкая:

— Не могу и не хочу ничего писать об истории Оренбурга. Потому что от этой истории остаётся все меньше и меньше. Что-то развалилось, что-то сгорело, что-то ждет своей участи.

Очевидно, что большая часть исторических зданий в центре города исчезнет за ближайшие пять лет. Владельцы не имеют средств на их содержание и восстановление. Программа «Аренда за рубль» не работает, поскольку в ремонт исторического здания нужно вложить не один миллион рублей, а через 49 лет велика вероятность остаться без арендованного и отремонтированного здания, которое кому-нибудь сильно понадобится. Выкупать эту «историю» тоже особо никто не спешит, потому что никто не думает, что его дети и внуки будут жить в Оренбурге. 

Освободившееся от ненужного исторического хлама пространство застроят многоэтажками в стиле «цыганского барокко». Их жители будут бить друг другу лица из-за отсутствия парковок, их дети будут дышать асфальтом и бензином, потому что новых парков и скверов в центре не предвидится.

Нормальные люди постепенно покинут Оренбург, потому что жить на «кладбище» невозможно. Уедут все, кому невыносимо больно смотреть на уничтожение своей истории, своего прошлого, своих любимых и памятных мест. Приедут другие, чужие, которым наплевать на историю места, которым важно жить «кучеряво», которые ничего не будут сохранять и оберегать.

Город превратится в безликого монстра с центром из пошлых построек, бесконечной тротуарной плитки и асфальта. Торговые и бизнес-центры заполонят пространство (всегда хотела знать, откуда в городе столько бизнесменов и покупателей, где итог этого разветвленного бизнеса, и кто эти перманентные потребители?). 

Внутренний туризм, построенный на демонстрации ковыльных степей и горы Верблюд, долго не протянет. Ну не знаю я людей, которые бы толпами самозабвенно таскались по нашим жарким и пыльным степям с экотуристическими целями. А того, чем реально можно было бы привлечь туристов — нетронутой исторической застройкой, провинциальностью, уютом, — всего этого уже не будет.

При этом все будут продолжать красиво писать про необходимость сохранения исторического прошлого и воспитание патриотизма... Блин, ну либо крестик снимите, либо штаны наденьте...

Председатель оренбургского отделения Всероссийского общества охраны памятников и истории (ВООПиК) Вера Арнгольд:

— Для исторического центра большая потеря, что до сих пор нет документов градостроительного опорного плана и границ. Из-за этого и происходят такие пожары и сносы. То есть, если мы не знаем, что хранить, то мы это и не храним.

Я бы не сказала, что этот пожар чем-то необычен. Но он действительно стал необычным, потому что у большинства людей лопнуло терпение. За все три года, если и восстановлено, то, может быть, одно здание Кукольного театра. А все остальное рушится, сносится буквально целыми кварталами. И вот сейчас квартал выгорел. Люди сразу говорят: «Это под застройщика. И через некоторое время мы узнаем, кто здесь будет строить». И у людей негодование, такое возмущение, что они уже объединяются и готовы выйти на митинги, готовы взяться за руки окружить это место и не дать застройщикам ничего там делать.

Что такое старый Оренбург? Это наше сердце. Все мы живем в инкубаторах, у всех города друг на друга похожи. Не похожи только наши старые центры. Сейчас в России это все уничтожается, сносится. Как говорится, сами себе враги отечества.

В Томской области есть хорошая практика, которая действует уже несколько лет. Там губернатор издал распоряжение, что на месте пожаров, где сгорел объект культурного наследия, ничего не строить. [Это сделано для того], чтобы мэрия не продавала земельные участки под застройку. То есть на этом месте строится детская площадка, [организуется] сквер. И пожары прекратились, и аппетиты уменьшились. Вот я предложила это нашим властям, посмотрим, как они среагируют. Но, по крайней мере, я не вижу никаких подвижек ни со стороны правительства области, ни со стороны [администрации] города. Не выработана четкая концепция сохранения исторического центра. Вообще никто ничего не знает, что делать с историческим центром.

Буксует программа «Аренда за рубль». В Томске она почему-то действует. То есть можно как-то договориться, депутатам горсовета ее подправить. Самое главное — помогать, идти рука об руку с теми людьми, которые хотят купить исторический дом, которые планируют взять его в аренду. А не наоборот: загонять человека в жесткие тиски, чтобы он боялся, что у него все отберут рано или поздно. У нас эта программа буксует искусственно. Люди шли одно время в комитет по управлению имуществом (КУИ), где им по ушам, простите за выражение, «ездили». Они просили: «Дайте нам вот этот дом». А им: «Ой, продано». А дом стоит, в нем бомжи живут, никому он не продан. 

Мы бережем под застройку землю эту, понимаете, под какие-то свои оттопыренные карманы. Эта же возня с домом неинтересна. Важнее какой-то там квартальчик обозначить и держать его, всем отказывать: «Ой, куплено. Ой, уже кто-то там взял». Мы хотим сделать запрос вообще, сколько домов отдано. Покажите нам, сколько в аренду, сколько продано. Люди и сейчас, и до этого жаловались. Говорят, что просто невозможно [сотрудничать].

Если есть нормальный губернатор, который уважает свой город и историю, то все нормально. Как в Саратове, например, как в Томске. У нас совершеннейшее неуважение. Я назову это прямо хамским отношением к истории. Потому что старинная брусчатка вывозится на свалку, артефакты на свалку. Власть совершенно не реагирует на общественные возмущения, какого-то диалога нет вообще. Они таким образом достигают очагов социального напряжения. Сегодня весь город просто гудит. И есть немало людей, которые готовы встать и защищать, чтобы никто ничего не строил.

Председатель фонда «Сохраняя жизнь» Анна Межова:

— Меня глубоко взволновал пожар, который произошел в Оренбурге на переулке Почтовом. Сгорел целый квартал, в том числе и три исторических здания — объекты культурного наследия и ценной застройки. Сгорел целый квартал того Оренбурга, который я помню с детства.

И так случилось, что я на собственном опыте убедилась, почему не работает программа «Аренда за рубль». И сейчас я вам расскажу почему.

2 августа арендатор нас «обрадовал», что аренда повышается на 20% и условия становятся очень невыгодными. Тем более с условием того, что данной площади уже не хватает. Временами у нас в фонде «Сохраняя жизнь» такой наплыв людей, что приходится общаться с ними и в коридоре. Мы берем новых специалистов, и их куда-то надо размещать, я уже не говорю про то, что для психологических консультаций нужно каждому специалисту по отдельному кабинету. А еще это будет четвертый переезд фонда за все время работы. И это очень напрягает.

Взвесив все за и против, мы решили искать помещение надолго. Нам нужно помещение в центре города, чтобы легко было добраться людям из любой части, чтобы можно было оперативно от нас сразу дойти с людьми в опеку, следственный комитет, администрацию и т. д. Понимая, что в центре приличных зданий нет, но есть «Аренда за рубль», и мы можем не только получить здание для фонда, но и спасти хотя бы один исторический дом, восстановив его, сделав красивым и современным, показать, что таким домам можно дать вторую жизнь, мы решили попробовать. Начали собирать информацию, получили консультацию специалиста из комитета по управлению имуществом, который нам помог определиться с тем, что памятник архитектуры мы не потянем, слишком много обременений, дорогие проекты, длительные согласования. И что нам стоит присмотреться к объектам ценной застройки, там проще согласования и меньше ограничений. И мы присмотрелись. Определились с некоторыми объектами, написали письмо и…

А вот дальше стало интереснее. Во-первых коммуникация. Нам до сих пор никто не звонил, не спрашивал ничего. Хотя я представляла себе это иначе. Вот, казалось бы, что появился желающих взять в аренду за рубль дом и его реставрировать. Надо бы чиновникам хватать такого человека в охапку, созваниваться с ним, показывать ему возможные варианты и быстрее заключать договор. Но нет! Мало того, что не звонят, так когда позвонила я сама, то выяснила, что письмо переадресовали вообще другому специалисту, который готовит мне ответ о том, что состояние дома, про который я пишу, — аварийное! Блин, я и так понимаю, что аварийное оно, что по аренде за рубль нет хороших зданий. В итоге, я через месяц получу ответ, что здание аварийное, вот и вся эффективность чиновников из КУИ! 

Кстати про само здание. На сайте я их посмотрела несколько, и сейчас минимум три из них подходит под наши условия. И надо бы выбрать. Я представляла, что мы с сотрудником поедем, посмотрим. Но не дождалась, поехала сама. Думаю, хоть снаружи посмотрю в каком состоянии, но оказалось, что во все здания можно спокойно попасть. В них проживают бездомные люди. А в одном из зданий живет бывший собственник, свет горит, плитка греется. До пожара рукой подать. А те, где живут бездомные, просто превращены в ужасное состояние: стойкий запах мочи и кала, все завалено хламом. Тоже до беды одна спичка. А рядом хорошие дома, в том числе и коттеджи новые и муниципальные, и областные организации, и плотная застройка. А еще деревья — сухие и необрезанные.

Мы просили дома эти в аренду на 49 лет, но сказали, что их готовят сейчас к тому, что будут искать, кто готов взять их в собственность. Что ж, мы готовы и к такому варианту. Написала сегодня еще одно письмо. Посмотрим, как будут развиваться события. Будут ли какие-то изменения.

Все это как на ладони показывает, почему не эффективна «Аренда за рубль», почему здания пустуют, разрушаются и возникают вот такие пожары. Это следствие халатного отношения к своим обязанностям сотрудников КУИ и системная проблема в коммуникациях с людьми в этой же конторе. Если человеку, который готов инвестировать в восстановление наследия не только не помогают, да еще и заставляют бороться с бюрократией, получится ли что-то у них с восстановлением города? Нет!

А пока я хочу спасти хотя бы один дом, хотя бы маленькую частичку того Оренбурга, который напоминает мне о детстве, о бабушке и кусте сирени в палисаднике около вот таких же домиков. Вдохнуть в него вторую жизнь, сделать там красивое место для помощи детям.

Конечно, одной мне не справиться, но я как обычно рассчитываю на вашу помощь. И уверена, что среди вас есть много людей, которым старый Оренбург важен и нужен. А значит, будем продолжать.

Предприниматель активист Антон Вартанов:

— Все познается в сравнении. Мы думали, что советские панельки это убогое жилье? Нынешние человейники — вот рукотворное гетто. Мы думали, что советская модель общества и экономики, — это противоестественно и вопреки общемировому смыслу? Ага. Да меня не рвет каждый день от действительности только потому, что наше домохозяйство в состоянии оплатить этот «фильтр реальности» — платную медицину, хороший район, личный транспорт позволяющий избегать скотовозок, которые у нас зовутся транспортом общественным и т. д.

В нашем мирке все люди благополучные, все рестораны хорошие, вся одежда новая, а на остальное можно суметь не обращать внимания. Можно, и я даже справляюсь, но иногда сбоит.

Бах, и сгорел целый квартал. И неважно: сам или помогли. Важно то, что это не случайность. Это закономерность. Потому что это всем выгодно. Всех уже задолбал этот исторический центр, кроме кучки ненормальных, точнее нормальных, но не здесь и не сейчас. Все только обрадуются, когда центр исчезнет и можно будет разгуляться как следует. Понастроить Венеций и Нефритов и прочего говна.

Кто принципиально виноват в этом пожаре? Те, кто должен следить, сохранять, защищать и т. д. КУИ, который с этой своей мертворожденной «Арендой за рубль» уже какой год носится, а воз с бомжами и ныне там. В этих особняках, то есть.

Я не знаю, что делать, я человек маленький, но несколько мыслей есть. Первое. Мечтаю услышать от первого лица следующее: мы обязательно восстановим то, что можно восстановить. Мы попытаемся найти общий язык с собственниками участков, может быть, выкупить и сделать сквер. Никаких [домов] мы не позволим здесь построить. Второе. Прокуратура установит связь между произошедшим и паршивой работой Инспекции и КУИ и воздаст. Третье. Найдутся инициативные товарищи, займутся коммуникацией с пострадавшими, и мы поможем им по мере сил. Нас [много], по 500 руб. — и будет супер.