Пожар, уничтоживший деревянную церковь Успения Пресвятой Богородицы в Кондопоге, объединил местных жителей: они перечисляют деньги на ее восстановление, хотя местные власти заявили, что храм будет воссоздан за государственный счет. Поджигатель — старшеклассник из Петрозаводска — в июне этого года отправлен судом на принудительное лечение. «7x7» отправился в Кондопогу, чтобы узнать, как местные жители пережили потерю памятника деревянного зодчества.

Преступление и наказание

15-летний Игнат из Петрозаводска, приехавший летом 2018 года в Кондопогу погостить у бабушки, был задержан спустя несколько дней после пожара 10 августа, уничтожившего деревянную церковь Успения Пресвятой Богородицы XVIII века. 24 июня 2019 года Кондопожский городской суд по ходатайству прокуратуры направил подростка на принудительное лечение. Друзья подростка рассказывали, что он считал себя сатанистом и утверждал, будто бы создал секту, и предлагал им вступить в нее.

Найти дом, в котором живет бабушка поджигателя, не представляет труда — он находится в нескольких сотнях метров от развалин Успенской церкви, оставшихся после пожара, на одной с ними улице. Возле дома — небольшой огород, который возделывают несколько женщин. Одна из них охотно отвечает на вопросы «7x7», остальные в основном молчат.

— Мальчик всегда ходил в черном, в капюшоне. Я спрашивала: «А что у вас внук куда-то все время ходит с баночками [это были свечи, найденные потом в здании заброшенной птицефабрики]». Она отвечала: «Он к армии готовится…» Ну готовится и готовится, ладно. А он там ритуалы устраивал. Так надо было проследить за ним! В семье должны были знать, нормальный у тебя ребенок или ненормальный, — рассказала «7x7» соседка бабушки поджигателя.

Она добавила, что о пожаре «все сразу забыли через месяц». По словам женщины, поначалу «люди плакали, рыдали, но потом — как будто ничего не происходило»:

— Месяц поговорили, и все, шито-крыто.

Другая соседка вспоминает, что «Успенку» — так местные жители называют уничтоженный храм — раньше видела из окна своей квартиры. Ее супруг заявил, что из-за Успенской церкви им не разрешили надстроить этаж в доме, чтобы не разрушать архитектурный ансамбль улицы. И вообще, по его словам, церковь была не особенно нужна, тем более что вход в нее был платным — храм использовали как объект местного краеведческого музея. Успенской церковью, находящейся в федеральной собственности, безвозмездно пользовался Кондопожский приход Петрозаводской и Карельской епархии. Службы в храме не велись несколько лет из-за его плохого состояния, но туристов при этом туда водили.

Якобы не любил Успенскую церковь и Игнат: его друзья впоследствии рассказывали, что он говорил им о своем желании ее поджечь. Подростки не воспринимали эти слова всерьез. 10 августа 2018 года Игнат пришел с планшетом к заболевшему другу, посидел у него какое-то время, а затем якобы вскочил со словами: «Я пошел жечь церковь». По данным «Комсомольской правды», сотрудники Следственного комитета установили, что он заранее приобрел канистру с бензином, обменяв на нее плеер. Горючим он облил стену церкви со стороны озера, а потом поджег.

На балконе бабушки Игната курит человек. Выясняется, что это дядя поджигателя. Он явно растерян и не настроен на разговор. На вопрос «7x7», почему его племянник пошел на преступление, мужчина ответил, что парень слишком долго сидел в интернете:

— Он когда приезжал сюда, я его почти и не видел, все время в компьютере.

У поджигателя есть несколько аккаунтов в соцсетях, все они изобилуют сатанинской символикой: пентаграммами, перевернутыми крестами и многочисленными символами смерти. На всех снимках лицо мальчика закрыто, на некоторых фотографиях он носит маску в форме черепа. Родственник Игната уточнил, что мать за сыном следила. Когда следствие установило личность поджигателя, в местных интернет-пабликах зазвучали угрозы в адрес семьи Игната. Его дядя утверждает, что претворять эти угрозы в жизнь никто не пытался. Потом начинает говорить про церковь:

— Да она по всем признакам должна была рухнуть. Уже наклоненная была, все говорят, любого спроси.

Беседу прервала вышедшая на балкон бабушка:

— Еще раз я услышу, как ты говоришь с балкона с кем-то, я тебе не знаю что сделаю. [Обращаясь к «7x7»:] Я никому никаких интервью не даю. Мне это уже настолько надоело… Вы меня, наверное, хотите довести до инфаркта. Когда это произошло, две недели, изо дня в день ко мне приходили. Мне уже всю душу отравили. Я только-только пришла в себя и не хочу больше ни с кем общаться.
Уполномоченный по правам ребенка Карелии Геннадий Сараев — психолог по образованию — считает, что в случившемся виноваты взрослые, которые не обратили внимания на странности ребенка.

— Не увидели, не заметили. Родители, возможно, мало времени проводили с сыном или были увлечены чем-то другим. Школа, где он учится, непростая, там несколько специалистов по воспитательной работе, есть социальные педагоги и могли выявить проблему, но не выявили. Он же явно демонстрировал свои взгляды, — рассказал «7x7» омбудсмен.

Мать поджигателя Лариса — активный пользователь соцсетей. На ее личной странице во «ВКонтакте» ежедневно появляются посты. В сферу интересов женщины входят эзотерика, альтернативная медицина, восточные духовные практики. В октябре 2018 года женщина на своей странице сравнила массовое убийство студентов Керченского политехнического колледжа (по версии следствия, 21 человек погиб 17 октября 2018 года по вине 18-летнего студента учебного заведения) с поджогом Успенской церкви и возложила вину за оба события на родителей, преподавателей и интернет.

«Правительство законодательно должно запретить распространение в СМИ и Интернете любой информации, направленной на разрушение человека — духовное и физическое», — подчеркнула тогда мать поджигателя. От общения с «7x7» Лариса отказалась, сообщив, что у нее нет доверия к СМИ. Старший брат Игната на просьбу об интервью заявил, что они вместе с родными обсудят возможность связаться прессой. На последующие сообщения он не ответил.

Отказались общаться с «7x7» и сотрудники школы, в которой учился Игнат. Большинство проигнорировали отправленные им сообщения, часть ответила крайне скупо.

— Говорили, что странным он был всегда. Вроде как сатанистов поддерживал. Был таким одним в школе, — ответила одна из учителей.

«Можно сказать, что произошел несчастный случай»

— Это потеря, думаю, людей объединила. Люди поняли, что у них есть нечто дорогое, — говорит «7x7» протоиерей, руководитель Кондопожского православного прихода Лев Большаков. — Конечно, после пожара город живет себе, как и жил. Кондопога всегда была славной именно Успенской церковью, как памятником исключительного достоинства с точки зрения истории художества и архитектуры, но все такие ценности важны не для большинства, прямо скажем. Однако, безусловно, многие в присутствии этой церкви чувствовали себя иначе. Храм создавал среду.

Священник заметил, что о сохранении Успенской церкви заговорили много и громко только после ее уничтожения. До этого объект федерального значения, по его словам, был никому не нужен. Несколько лет назад с церкви упал крест из-за того, что конструкции обветшали от времени.

— Она могла просто развалиться, как разваливаются десятки других церквей, — считает Большаков.

О плохом состоянии «Успенки» было известно давно, но вскоре после пожара начались разговоры еще и о том, что церковь плохо охраняли. Утверждалось, в частности, что в церкви не установлены системы пожаротушения. Представитель управления по охране объектов культурного наследия Карелии Светлана Куспак в разговоре с «7x7» утверждает, что подобные обвинения не состоятельны:

— У церкви была круглосуточная физическая охрана, была пожарная сигнализация, и она сработала. Близко расположена пожарная часть, и пожарные приехали сразу и делали все правильно. Но, как бы мы ни предохранялись, предусмотреть все невозможно. Любой из нас может, выйдя на улицу, получить камнем по голове от неадекватного человека — никто не застрахован от подобного.
Архитектор-реставратор Андрей Бодэ замечает, что церковь, в отличие от многих других памятников, была под защитой.

— Церковь была под присмотром. Можно сказать, что произошел несчастный случай. Это был один из самых благополучных объектов в стране, — рассказал он «7x7».

«Не надо быть фетишистами»

От храма 1774 года постройки после пожара практически ничего не осталось. Его решено восстанавливать, хотя, по словам Бодэ, в России мало что восстанавливают после уничтожения. По федеральной программе «Развитие культуры и туризма» направлено около 8 млн руб. на разработку научно-проектной документации. Конкурс выиграли Центральные научно-реставрационные проектные мастерские Минкультуры России, это одна из старейших организаций своего профиля, сообщили в управлении охраны объектов культурного наследия Карелии. Согласно контракту, проект реставрации Успенской церкви в Кондопоге должен быть готов к 25 ноября.

Фактически речь будет идти о строительстве храма заново, говорит Лев Большаков. Священник с двумя высшими образованиями — физика и искусствоведа — не считает, что церковь после этого превратится в новодел.

— В отличие от умершего человека, которого не вернешь к жизни, деревянный храм можно восстановить, и это уже не раз делалось. Успенская церковь погибала и ранее, это был уже четвертый ее вариант. Есть материал для реставраторов, и он очень хорош. Обмеры, фотографии этого храма — исключительно стопроцентной точности. Это будет не новодел, это будет научная реставрация. Не надо быть фетишистами. Не вещь надо почитать, а человеческое творчество, — замечает он.

— Мы можем восстановить абсолютно все, кроме, собственно, древесины. Такое бывает крайне редко, — соглашается Светлана Куспак.

Андрей Бодэ считает, что над Успенской церковью должны работать те же специалисты, которые сейчас реставрируют Преображенскую церковь (объект ЮНЕСКО) на острове Кижи.

— Нормальный производственник все проблемы решает. Это должен быть хороший материал и ручная работа. Ясно, что ручной труд всегда дорогой и материал хороший — дорогой. На дереве должны быть следы топора, а не цепной пилы, — говорит архитектор.

Восстановить, однако, получится не все. Архитектор и иконописец Ирина Соболева рассказывает, что в храме был уникальный иконостас, который теперь полностью утрачен.

— Когда узнала о пожаре, ощущение было, что кто-то умер. Первые три дня у меня телефон разрывался, люди плакали. Ощущение траура было в городе, — вспоминает она. — Успенская церковь отличалась еще и тем, что там почти полностью сохранился иконописный памятник — больше чем на две трети. Иногда в мастерскую принесут икону на реставрацию, и я ловлю себя на мысли — вот бы ее в Успенскую повесить! — и вспоминаешь, что нет ее уже.

Одна икона, впрочем, спаслась.

— Часть икон когда-то отреставрировали, а потом перестали это делать. И мы собирали деньги и по мере возможности увозили иконы на реставрацию. И вот одна такая икона во время пожара оказалась у реставраторов, — рассказала Ирина Соболева.

«Поддержка была очень сильная»

Несмотря на то что восстанавливать Успенскую церковь планируется за счет государства, сразу после пожара был организован сбор средств. Пожертвования собирает благотворительный фонд «Северный духовный путь». Им руководит предприниматель Александр Лысенковский. Одним из первых жертвователей стал глава Карелии Артур Парфенчиков, который внес 100 тыс. руб. Дал денег на восстановление храма и глава Чечни Рамзан Кадыров — он перечислил в фонд восстановления церкви 1 млн руб.

— Люди жертвуют постоянно, что хорошо говорит о нашем населении. Подавляющее большинство — частные пожертвования, от 100 рублей до 10 тысяч рублей, — говорит Александр Лысенковский.

Его фонд расположен в офисном здании в самом центре Петрозаводска, там трудится несколько человек — по словам Лысенковского, они все волонтеры.

— У нас патриотическая тематика. Мы работаем с ветеранами, мы работаем по всем темам, связанным с пропагандой Карелии, с увеличением ее привлекательности, — рассказывает глава «Северного духовного пути». — Также работаем по спортивной тематике, поддерживаем Федерацию самбо и Федерацию регби. И у нас православная тематика. Работаем с епархией и ее отдельными приходами. Год назад реализовали серьезный проект, построили часовню в Сямозере [в память о погибших там детях].

По словам Лысенковского, «Северный духовный путь» сотрудничает с Фондом Кадырова:

— Мы отсылаем туда отчеты. Они интересуются, что делается, как делается. Все делается тихо, но это не значит, что работа не ведется.

Среди других жертвователей он назвал Валаамский мужской монастырь, Кондопожский ЦБК, Кондопожский приход Петрозаводской и Карельской епархии и другие организации.

— Каждый месяц идут перечисления, причем география — от Владивостока до Калининграда. Надо поблагодарить жителей Кондопоги — и государственные, и коммерческие предприятия, и обычные жители. Поддержка была очень сильная и для меня неожиданная, — заключил он.