Сотрудники Федеральной службы безопасности провели обыск у фотографа из Самары и члена Либертарианской партии России (ЛПР) Руслана Бадартдинова 2 апреля. В этот день представители ФСБ побывали в квартирах как минимум у шести свидетелей из разных регионов по делу о взрыве в здании архангельского управления ведомства 31 октября. Через десять дней после визита оперативников Руслан Бадартдинов рассказал «7x7», что произошло у него дома 2 апреля.

 

Один из ста обысков и допросов

2 апреля по всей стране от Хабаровска до Астрахани прошли обыски и допросы свидетелей по делу о взрыве в архангельском управлении ФСБ. В «ОВД-Инфо» насчитали как минимум шесть таких, в том числе обыск в Мурманске у родителей юриста организации «Солдатские матери Санкт-Петербурга» Александра Передрука, где он не прописан уже больше года. Еще один обыск прошел в доме 17-летнего жителя Кировской области Карима Зянчурина как свидетеля по делу о взрыве в архангельском ФСБ. Обыскивали его квартиру и допрашивали без защитника — телефон у Зянчурина забрали прежде, чем он успел позвонить.

11 апреля правозащитник Павел Чиков в своем Telegram-канале рассказал о ста обысках по всей стране по делу архангельского террориста. «7x7» на основе рассказа из Самары показывает, как проходили такие следственные мероприятия по всей стране, о которых мы еще не знаем.

Взрыв в приемной архангельского управления ФСБ произошел 31 октября 2018 года. Его совершил несовершеннолетний анархо-коммунист Михаил Жлобицкий. Теракт вызвал повышенное внимание спецслужб к молодежи с революционными взглядами. Например, в декабре сотрудники ФСБ пришли с обыском к архангельскому пацифисту, который подал заявление на прохождение альтернативной гражданской службы. Именно его интересы представлял Александр Передрук.

 

С побоями — без протокола, без насилия — под протокол

Корреспонденту «7x7» рассказ об обыске и допросе передал секретарь Самарского отделения ЛПР Борис Федюкин. Во время переписки с журналистом он уточнял у Руслана Бадартдинова детали произошедших с ним событий. Сам свидетель по делу о взрыве Руслан Бадартдинов находится в больнице с сотрясением мозга. Он не стал общаться с журналистом «7x7» лично.

Бадартдинову больше 40 лет, он живет с матерью и работает фотографом-фрилансером в Самаре. Он активно общается в мессенджерах, и до апреля 2019 года регулярно вступал в чаты различной тематики. Например, он переписывался с единомышленниками в самарском публичном чате местного штаба политика Алексея Навального. Он не знает, почему и как сотрудники ФСБ вышли именно на него, но уверен, что вступал в один из анархистских чатов уже после взрыва в Архангельске.

— У Руслана изъяли телефон, компьютер, жесткие диски, фототехнику и карты памяти, — рассказал Федюкин. — После обыска Руслана доставили в ФСБ, где провели допрос без протокола с применением физического (били по голове руками и линейкой) и морального (угрожали, что он «уже не жилец») давления. После опроса в ФСБ Руслана отвезли в Следственный комитет (СК), где вновь провели допрос уже под протокол по делу архангельского террориста. После допроса его отпустили домой. После этого у Руслана начались головные боли, бессонница, и 8 апреля он пошел в больницу. Врачи определили, что у него сотрясение головного мозга.

В СК Бадартдинова уже не били, даже в протокол записали его жалобу на действия оперативников ФСБ.

Коллега Бадартдинова по Либертарианской партии Борис Федюкин уверен, что тот вступал в анархистские чаты из любопытства и даже не запомнил их. В том числе в Telegram-чат, куда писал Жлобицкий перед тем, как зайти в управление ФСБ. Вот список социальных медиа и их пользователей, которыми интересовались следователи:

  • пользователь «Валерьян Панов» (псевдоним Жлобицкого в Telegram);
  • пользователь «Сергей Нечаев» (псевдоним Жлобицкого во «ВКонтакте»);
  • Telegram-чаты «Доколе», «Партизаны 21 века», «Речи бунтовщика» (анархистской и левой тематики);
  • Сообщества «ВКонтакте» «Народная самооборона», «Нечаевщина» и «Анархоньюс».

Спрашивали следователи и про семью Бадартдинова — нет ли проблем, какой круг общения, чем занимается в свободное время, в каких организациях состоит, к какой социальной группе себя относит, в чем выражается это отношение?

Про архангельского террориста тоже были вопросы: не знаком ли свидетель с ним, не обсуждал ли с ним планы. Бадартдинов рассказал, что он случайный человек в этом деле, а состоит только в ЛПР. Как фотограф он лишился средств к существованию без своей фототехники, и ему пришлось вернуть авансы заказчикам. Копию ордера на обыск ему так и не дали. На допросе он хотел воспользоваться помощью адвоката — ему предложили сделать один звонок, но он не знал, к кому можно обратиться. Адвокат у Бадартдинова появился уже после допроса — помогли коллеги по партии.

Бадартдинов запомнил тех, кто его избил, но по совету адвоката не стал их называть.