В Москве 24 февраля состоялся марш памяти политика Бориса Немцова, убитого четыре года назад на Большом Москворецком мосту. Участники согласованной акции прошли с транспарантами и флагами России от Страстного бульвара до проспекта Академика Сахарова. По подсчету «Белого счетчика», в акции приняло участие около 11 тысяч человек, по официальным данным — около 6 тысяч. Акции памяти Бориса Немцова состоялись в Санкт-Петербурге, Ярославле, Ижевске, Кирове, Кургане и Чебоксарах. Как в соцсетях отреагировали на эти акции — в обзоре «7х7».
 

«Пятый год повторяем: убийство Немцова — политическое убийство»

Политик Григорий Явлинский напомнил, что настоящего заказчика убийства до сих пор не наказали:

— Пятый год повторяем: убийство Немцова — политическое убийство, ответственность за него несет Путин. Реальный заказчик до сих пор не найден. Все это — безусловное свидетельство авторитарно-криминальной власти в стране. Марш Немцова показывает, что так считают сотни тысяч в России.

Главный редактор радиостанции «Говорит Москва» журналист Сергей Доренко написал, что путь Немцова «прервала подлость»:

— Подлость настолько ужасно близкая к вершинам власти, что раскрывать ее просто страшно, мне кажется.  Даже если чеченскую группу убийц направляли не из Грозного, а разыграли в темную большие генералы из Москвы, то это очень большие генералы. В том смысле, что это страшно большие генералы, чтобы можно было их назвать, не нанеся вреда всей конструкции. Вот какие дела.

Общественный деятель Владимир Кара-Мурза считает, что память о политике живет несмотря ни на что:

— Живет вопреки убийцам и тем, кто их покрывает, кто называет его «среднестатистическим гражданином», запрещает минуты молчания, ворует цветы на мосту. Тысячи людей вышли вчера на московские бульвары в память о Борисе Немцове. Звучали самые важные для него лозунги: «Долой власть чекистов», «Свободу политзаключенным», «Россия будет свободной!». Обязательно будет — и это будет лучшей памятью ему.

По мнению журналиста Ксении Лариной, власть делает все, чтобы люди забыли об убитом политике:

— Пятый марш памяти. Я уже не знаю, в чем его смысл, потому что первый марш — был маршем скорби и ужаса, а все последующие — памяти и требований найти убийц. Пятый год люди выходят с этим вопросом к власти — кто убил? Пятый марш власть презирает эту память, игнорирует не только главный вопрос, но и саму память о Борисе, ее главная цель — выкорчевать и память, и имена убийц, и мотив убийства.

 

«Марш Немцова был не мемориальной акцией, а политической»

Глава муниципалитета Красносельского района Москвы политик Илья Яшин назвал важным тот факт, что люди на марш Немцова вышли под российскими знаменами:

— Мы оппоненты власти — но мы патриоты России. Мы выступаем против политики Путина — но отстаиваем интересы своей страны. Важно, что мы представляем большинство граждан России. Как бы ни визжала пропаганда — но правительство людей грабит, а мы сопротивляемся этим людоедским инициативам. Важно, что мы не заигрываем с Кремлем и выдвигаем четкие требования: освободить политзаключенных, отправить за решетку заказчиков политических убийств, допустить оппозицию к выборам, обеспечить сменяемость власти.

Политик Дмитрий Гудков заметил, что акция объединила людей противоположных взглядов:

— Объединены все: левые, правые, потому что тюрьма и центр «Э» не разбирают. И ведь, на самом деле, не имеет значения, какие взгляды — остается только одно: за или против Путина, за или против репрессий.

По мнению московского блогера Кирилла Шулика, «марш Немцова был не мемориальной акцией, а политической»:

— Боря был политиком, поэтому память о нем это именно борьба за прекрасную Россию будущего. В память об актерах играют спектакли, а в память о политиках выходят на акции с политическими требованиями.

Писатель Эдуард Лимонов считает, что пришедшие на акцию памяти политика — «чистые протестанты»:

— Я вот все больше обращаю внимание на тех, кто к ним выходит, на либеральный народ, они, черт возьми, активны. И их немало. По сути, им по барабану — Немцова ради выходят, или кого другого, им главное — что они при Путине не у дел болтаются.

Политик из Чебоксар Дарья Комарова заметила, что акция в очередной раз прошла под пристальным вниманием правоохранительных органов:

— Учителя и сотрудники ПДН проверяли паспорта у молодых людей, в кустах где-то были спрятаны два автозака с ОМОНом. Ребята, вы это серьезно? Вы думаете, эти люди, которые сюда пришли, «первые преступники на деревне»?

Правозащитник Александр Подрабинек объяснил, что не стал участвовать в марше Немцова, потому что выступает против «добровольных» обысков полицией у участников акции:

— Нет, я все понимаю: высокие цели, свобода и демократия, память Немцова, будущее России — разве не стоят они личного смирения? Разве нельзя заплатить самоуважением за этот небольшой компромисс? Ирония, однако, в том, что это не плата за победу, это плата за поражение. Такие средства достижения заветной мечты девальвируют саму цель, обесценивают протест. В покорных глазах потускнеет идея свободы. Руки, с готовностью поднятые для обыска, никогда не сожмутся в кулаки, никогда и никого не защитят от насилия и беззакония. Люди, готовые смириться с произволом, уже никому не опасны. Даже если их соберется миллион в центре Москвы.