Отставной полковник Владимир Квачков, осужденный в 2013 году на восемь лет колонии строгого режима, 19 февраля вышел на свободу из мордовской колонии №5 и рассказал журналистам о том, что планирует делать дальше. По его словам, вооруженное восстание он готовить не собирается, но и спокойно отдыхать на пенсии не станет. Что еще сказал полковник Квачков после выхода из колонии и как он туда попал — в репортаже «7x7».


Освобождение

Квачкова встретили у ворот колонии более 30 человек: это были его друзья, жена, адвокат и журналисты. Один из встречавших захотел поклониться полковнику в ноги и начал это делать, но Квачков ответил, что тогда он сам поклонится ему — и тоже преклонил колена, сказав, что «подобное [почитание] ему чуждо». По словам его супруги Надежды Квачковой, у полковника, «наверное, никогда не бывает плохого настроения». Он вышел с улыбкой, тепло приветствовал собравшихся, шутил. Свою тюремную робу назвал «парадной формой русского националиста». Одними из первых его слов после выхода на свободу были: «Полковник Квачков к походу и бою готов!»

В марте 2016 года Квачкова обвинили по статье о призывах к террористической деятельности или публичном оправдании терроризма и приговорили к полутора годам лишения свободы. Позже суд переквалифицировал эту статью в 282-ю, которая была декриминализирована. Наказание по этой статье отменили и отставного полковника освободили. 
 


 

За что судили

Первое уголовное дело на полковника Главного разведывательного управления в отставке Квачкова завели в 2005 году. Его и троих потенциальных сообщников обвинили в покушении на тогдашнего главу РАО «ЕЭС России» Анатолия Чубайса. Впоследствии со всех подозреваемых сняли обвинения. Квачков тогда заявил, что не испытывает ненависти к Чубайсу, а его роль в провале реформ в России 1990-х сильно преувеличена. После выхода из мордовской ИК-5 он сразу услышал вопрос о Чубайсе, в свое время пожелавшем ему спокойной старости.

После прекращения дела о покушении на Чубайса Квачкова заподозрили в подготовке вооруженного мятежа. По версии ФСБ, полковник планировал захват воинских частей во Владимире, Тольятти, Самаре и нескольких других городах, чтобы потом захватить Москву и свергнуть действующую власть, планировал собирать боевые отряды из патриотически настроенной молодежи и попавших под сокращение армейских офицеров.

В феврале 2013 года Мосгорсуд приговорил его к 13 годам колонии строгого режима. В июле того же года Верховный суд России умпеньшил срок наказания до восьми лет. После выхода из колонии на импровизированной пресс-конференции в помещении местного кафе Владимир Квачков сказал:

— Я благодарен богу за эти годы тюрьмы. Тут нет никакого пафоса, я благодарен. Как я уже говорил, удачное вооруженное восстание называется революцией, а неудачное — мятежом. В те времена, когда я готовил вооруженный мятеж с целью свержения... сейчас я благодарен, что Господь не позволил нам это сделать. Мы были не готовы. Мы и сегодня не готовы к таким событиям.

На конференции Квачков заявил, что система ФСИН России подлежит пересмотру:

— Система сейчас совершенно извращенная, ее нужно менять, как и всю политическую систему. Все бесправие, которое сейчас существует, определяется состоянием судейского корпуса. Все наши экспертизы — это не экспертизы. Мне сначала возбудили дело по статье 205.2 [Уголовного кодекса РФ]. Не было других. «Призывы к террористической деятельности». Андрей Виканов [адвокат Квачкова] пытался убедить следователя: как вы возбуждаете дело по террористической деятельности, если в его обращении рассматривается ситуация после свержения Путина. Он рассматривал, что делать, чтобы не повторилась ситуация, как в Украине, где свергли Януковича, — пришел еще худший псевдолиберал. И дальше поднялся Донбасс. Это логически не стыкуется: свержение Путина после его свержения. А сажать-то меня надо. Что делать? Поэтому понадобилась экспертиза. «Эксперт» написала, что у меня нет призывов к свержению власти, но есть разжигание вражды к иудеям. Она пыталась цитировать... Она религиовед, но даже не знает Нагорной проповеди Христа, неправильно цитировала, путает этику с эстетикой. Тем не менее, согласно закону, если существуют сомнения: одна экспертиза говорит, что в моих действиях была попытка свержения власти, а национальной розни не было, а в другой экспертизе — что было разжигание розни, но не было попытки свержения власти... По идее, в классике УПК все неразрешимые сомнения трактуются в пользу обвиняемого.

 

«Я не был в тюрьме ни одного дня»

— Мое мировоззрение не изменилось, я по-прежнему следую идеологии русского православного социализма. Я в этой идеологии был тогда, я в ней пребываю и сейчас, — сказал Владимир Квачков. — Если брать составляющие, то, безусловно, религиозная стала определяющей. За эти годы произошло мое воцерковление. Оно не имеет конца, может иметь только начало. Все эти годы шло мое внутреннее воцерковление. Я определил, кто в духе моем хозяин, и стал более воцерковленным православным человеком.

По словам полковника, он хочет защитить докторскую диссертацию, вернуться в центр военно-стратегических исследований Генерального штаба и заниматься общественно-политической деятельностью:

— Для того, чтобы мы, русские и другие коренные народы России, получили государство, которое не против нас. Чтобы мы получили русскую государственность, а она предполагает развитие всех коренных народов России. Насколько мне позволяет мой жизненный опыт, духовное состояние — я буду вести борьбу за освобождение коренных народов России.

Квачков рассказал, что, находясь тюрьме, следил за социально-политической обстановкой. Телевизор он смотрел раз в неделю или две:

— Посмотрю, те же рожи остались или нет. Те же. У меня ощущение [после просмотра ТВ], что я живу на Украине и других проблем у нас нет. Ну и там подтанцовки эти политические.

Квачков следил за тем, что обсуждается в интернете. Доступа в Сеть в колонии не было, но один из соратников присылал ему еженедельный дайджест Сети. По словам полковника, он отслеживал происходящее в интернете, потому что там представлена вся палитра мнений. Всего он получил 397 писем с такими обзорами.

Рассказывая, как он себя чувствует после выхода из колонии, Квачков сказал:

— Я не был в тюрьме ни одного дня, потому что человек там, где его дух. А мой дух в тюрьме не был. Скажу, может быть, эпатажно, — это вы были в тюрьме, вы, кто принимает власть преступную, которая унижает и убивает. Вы были в тюрьме, а если не восстали духом, то в ней и остались. А я в тюрьме не был и не буду!

По словам Владимира Квачкова, ему запрещено покидать Москву.

 

«Отсутствие оппозиции погубит путинскую Россию»

Корреспондент «Русской службы BBC», спрашивая о том, следил ли Квачков за общественно-политической жизнью, сказала, что в России сегодня нет правых и левых. Полковник ответил, что их не может не быть:

— Я думаю, наше общество все-таки не однородно, и это хорошо. Даже в казарме люди не однородны. Они должны быть разными. Это одна из причин, по которым погибла и царская Россия, и Советский Союз, который погиб не по экономическим причинам, а от идейной безысходности. Коммунистическая идея почила — не говорю в бозе — вообще неизвестно где. Поэтому Союз развалился. Разномыслие должно быть, это как условие выживания нации. Мне нравится выражение: «Всякая идея проходит три стадии. Первая: „Какая чушь!“ Вторая: „В этом что-то есть“. Третья: „Да кто же этого не знает“». Поэтому я думаю, что отсутствие оппозиционной деятельности погубило Советский Союз. Это же погубит и нынешнюю путинскую Россию.

 


 

Владимиру Квачкову 70 лет. Полковник Главного разведывательного управления Генштаба ВС России. Воевал в Афганистане (1983), Азербайджане (1990) и Таджикистане (1992). Квачков женат. У него два сына и две дочери.