21 октября Общественная палата России объявила результаты отбора в новый состав общественных наблюдательных комиссий в 42 регионах страны. В некоторых из них в ОНК не вошли известные правозащитники, журналисты, гражданские активисты. В московскую комиссию не попали члены Совета по правам человека при президенте Андрей Бабушкин и Елена Масюк. В Костроме правозащитники назвали итог выборов в ОНК «зачисткой», а в Коми — «уничтожением». Корреспондент «7x7» попросил прокомментировать последние события тех, кто не один год боролся за права заключенных.
«Это эксцесс неугодного исполнителя»
Юрист, член совета правозащитного центра «Мемориал» Анна Каретникова была членом ОНК Москвы восемь лет. В новый состав комиссии, который начал работу 27 октября, ее не включили. Каретникова полагает, что независимые кандидаты не попали в ОНК по вине «неугодного исполнителя»
— Все произошедшее можно считать государственной волей на закручивание гаек в области общественного контроля, но я склонна считать, что это эксцесс неугодного исполнителя. Он посчитал необходимым выслужиться и таким образом зачистить самых активных и эффективных из членов ОНК в регионах. Я очень надеюсь, что это так. Произошла дикая ошибка, которая еще может быть исправлена. Если ситуация не будет исправлена, а мы до последнего надеемся, что она будет исправлена, то тогда это почти полное выхолащивание общественного контроля, превращение его в фикцию.
Сегодня меня насторожил ответ председателя Общественной палаты России Александра Бречалова на вопрос журналистов. Он сказал, что теперь пришла пора найти общественному контролю госфинансирование и поднять этот институт на новый уровень. Отличная идея: выгнать всех активно работающих членов, оставить формальные фигуры и дать им финансирование, чтобы они себя неплохо чувствовали. Это превращение не только в фикцию, но и создание, прошу прощения, кормушки для нечистоплотных личностей, которых мы даже и не знаем. Я боюсь, что это означает именно это.
Сейчас идет разговор об увеличении квот ОНК в регионах [в состав региональной ОНК могут входить не менее пяти и не более 40 человек]. В Москве, например, избрали 31 человека. И теперь Бречалов говорит о довыборах: «Вы, уважаемые известные правозащитники, побегайте, собирайте еще раз документы. И вдруг вы пройдете».
Мы с коллегами не хотим довыборов в состав ОНК. Мы хотим отмены результатов этого назначения. Оно проведено с нарушениями регламента Общественной палаты и норм здравого смысла, — отметила Анна Каретникова.
«Система стала слишком открытой»
Журналист, бывший член ОНК Москвы Зоя Светова видит причину того, что независимых кандидатов не включили в новый состав комиссии, так как сотрудники ФСИН очень переживали из-за того, что информация о происходящем в тюрьмах стала выходить за ее пределы. Об этом она сказала в эфире «Эха Москвы».
— Эта система стала слишком открытой. Потому что мы стали говорить о пытках в тюрьмах, о вымогательствах, стали говорить о том, что криминальный мир сотрудничает с сотрудниками СИЗО, с начальниками СИЗО. Наша вся комиссия, Лена Масюк писала об этом. Мы стали говорить о том, что в Лефортовской тюрьме людей унижают, что к ним не ходят ни адвокаты, ни следователи. Что от них требуют показаний. Это все мы стали говорить. И тюрьма открылась. Да, конечно, люди звонят из тюрем, но это не такая информация. Мы эту тюрьму открыли, — отметила Зоя Светова.
«Такая ситуация выгодна ФСБ и СК»
Юрист из Сыктывкара Эрнест Мезак считает, что на формирование новых составов ОНК в регионах могли повлиять сотрудники ФСБ и Следственного комитета. По его словам, правозащитники зачастую помогали фигурантам громких дел, которых задерживали и доставляли в СИЗО, добиться справедливости.
— ФСИН считает ОНК врагом своей системы. Но у ФСИН недостаточный аппаратный вес, чтобы пролоббировать такое решение. Члены Общественной палаты России, уважаемые люди, двигают в ОНК Москвы бывшего начальника Бутырки, фигуранта «списка Магнитского». Для этого нужно иметь достаточный аппаратный вес. Я думаю, что если у ФСИН и было желание уничтожить ОНК, конкретно в этой ситуации они были статистами. Я полагаю, что пролоббировли этот вопрос на уровне администрации президента России влиятельные представители Следственного комитета и ФСБ. Несомненно наше внимание попадали фигуранты громких дел, которые ведут ФСБ и СК. Защищая права этих людей, рассказывая об их проблемах, мы ломали их схемы.
Пример. Когда были задержаны члены ОПС Гайзера, со стороны ОНК Коми было обращение к ОНК Москвы. И они после ареста посетили задержанных в Лефортово и Матросской тишине. И бывший вице-губернатор Алексей Чернов пожаловался членам ОНК, что к нему не пускают его адвоката. Об этом госпожа Светова рассказала обществу, и только после этого адвоката пустили к Чернову. Потом мне передавали благодарность, что после прихода ОНК Москвы было восстановлено право подозреваемого. Это те ситуации, когда члены ОНК мешали гораздо более влиятельным структурам, чем ФСИН и даже МВД.
На самом деле это ужасный просчет госаппарата администрации президента. Не вы придумывали эту систему, не вам ломать. Система разумная, проблем очень много. И если сейчас превратить ОНК в декоративную структуру, это может обернуться очередными поджогами и бунтами в колониях, — сказал Эрнест Мезак.
«Оспорить в суде»
Юрист Александр Передрук из Санкт-Петербурга намерен оспорить в суде не только свое непопадание в ОНК, но и кандидатов из других регионов.
— Я увидел, что люди в Facebook начали обсуждать [непопадание в ОНК независимых кандидатов]. Был импульс что-то сделать. Я подумал, что эту энергию надо направить в более продуктивное русло, разобраться официально. Одно дело, когда нам говорят о процедуре, а другое дело, когда это будет зафиксировано на бумаге. У нас есть 24 человека, которые заявили желание оспаривать решение в суде. Это Воронежская, Челябинская, Свердловская, Московская, Ростовская области, Краснодарский край, Мордовия, Санкт-Петербург, Москва. Все они готовы решать вопрос, насколько законна процедура назначения в ОНК. Я слабо представляю, как именно мы будем оспаривать результаты. Мы заручились поддержкой фонда «Общественный вердикт», — сказал Передрук.
По словам юриста, в Санкт-Петербурге восемь общественных организаций выдвинули в ОНК своих представителей, хотя в их уставе нет пункта о том, что они защищают права человека. А это обязательное условие успешного прохождения конкурса. Члены двух НКО в итоге вошли в комиссию.