В редакцию «7x7» обратились студенты Сыктывкарского государственного университета, которые обеспокоены тем, что в вузе могут быть приняты новые правила внутреннего распорядка. В свежей редакции документа, который был рассмотрен 2 сентября 2016 года и выложен на сайте СыктГУ, есть несколько, по мнению обучающихся, спорных моментов. Например, студентам могут запретить пользоваться в вузе интернетом без крайней необходимости. Что такое «крайняя необходимость», в документе не поясняется. Равно как и то, о каком интернете идет речь: при подключении к Wi-Fi, который раздает вуз, или о доступе в сеть с личных мобильных устройств. Есть и другие спорные пункты: запрет играть в карты, компьютерные и иные игры, запрет производить профессиональную съемку без разрешения вуза.
Полторы недели назад этот документ обсуждали члены Объединенного совета обучающихся вуза [высший представительный орган студентов СыктГУ] с руководством университета. Они внесли свои предложения и правки, которые были зафиксированы в протоколе собрания. Приняты эти правки или нет, студенты пока не знают.
Несколько студентов СыктГУ отказались комментировать проект документа открыто, так как побоялись негативной реакции со стороны руководства вуза.
— Я понимаю, можно накладывать какие-то корпоративные запреты на «их» интернет, но не на весь [интернет]. А еще я не смогу теперь даже в зоне отдыха поиграть в какой-нибудь настольный «Менеджер» с одногруппниками. Это уже ни в какие ворота не лезет, — сказал один из студентов на условиях анонимности.
Некоторые пункты из проекта новых правил внутреннего распорядка
Корреспондент «7x7» обратился за комментариями к исполняющей обязанности ректора СыктГУ Наталье Михальченковой. Она переадресовала этот вопрос руководителю центра студенческих инициатив вуза Яне Вершининой. Та посоветовала обратиться к проректору по учебной работе Сергею Большакову. Обсуждение новых правил проходило при его участии, именно он дал пояснения о рассматриваемой сейчас новой редакции документа.
«Крайняя необходимость — это 911»
Фото из архива СыктГУ
В кабинете Сергея Большакова просторно. Проректор одет в светлую рубашку, галстук завязан на небольшой узел, пиджак висит на спинке кресла. На столе много бумаг. Из компьютерных колонок играет джаз. Яна Вершинина представила меня, пояснила тему беседы о правилах внутреннего распорядка. Проректор стал говорить, не дожидаясь вопроса.
— Если не прививать классическую культуру, то мат, плевки, спортивная одежда, волосатые ноги, зимой у девушки — топик и проколото пузичко. Это нормально для классического университета? Я думаю, что нет. Это в целом про правила этики. Нам потом работодатель ставит в вину: они не умеют здороваться, не умеют себя вести, не организованы, перебивают во время дискуссии, не умеют протоколировать.Они ничего не умеют, потому что их дома этому не научили. Родителям фиолетово, пусть им в вузе делают замечания. А когда мы делаем замечания, мы плохие. Друзья мои, вы потом куда собираетесь идти, если вы закончили классический университет? Вы эту бумагу в урну засуньте. Потому что у вас нет ни классического воспитания, ни умения общаться, ни коммуницировать. А это все начинается с семьи. А поскольку у нас семья такое понятие расплывчатое... Все друг на друга пинают: школа на семью, семья на школу. В итоге получаем контингент, мягко говоря, пестрый. Особенно когда они начинают сопротивляться: в аудиториях холодно. Да, но мы вообще-то живем в условиях Крайнего Севера. Но это не повод ходить в аудитории в верхней одежде, в шляпах, а летом в кепках.
— И все-таки про документ, про правила внутреннего распорядка. Это пока проект?
— Я честно говоря, кучу барахла подписываю, я его не видел. Это проект документа. Он является основным документом для вузовской системы. Если кто-то говорит, что у нас плохой документ, откройте в любом вузе правила внутреннего распорядка. У нас в медицинском институте студенты ходят в белых халатах. Слава богу, у них белые и выглаженные халаты. Белые халаты! Это корпоративная культура. Ну холодно, зима, Крайний Север. Мне холодно, значит, я под низ надеваю что-то. И сижу как капуста. Но я не хожу в верхней одежде [во время занятий]. Это неэтично. Обсуждаются именно такие вопросы. Вам холодно в университете, пишите «заяву», маляву, я сниму с расписания. Да, в другое время [поставлю пару], да, в другом корпусе, но зато в теплой аудитории. Это чисто бытовые вопросы. Я даже не считаю, что это предмет обсуждения.
— Я общался с некоторыми студентами, и они сильно переживают из-за трех-четырех пунктов. Например, в правилах написано, что в университете запрещено пользоваться интернетом. Что это означает?
— У вас неправильная формулировка. Вряд ли оно там так звучит. Надо смотреть положение, как там зафиксировано. Есть очень много регламентирующих актов, которые и мне не нравятся. Вот мне не нравится Wi-Fi — а сейчас обязательна регистрация... Вот Wi-Fi в аэропорту. Что-то там никого не смущает, когда ты вводишь свой мобильный телефон. Или паспортные данные. Есть федеральный закон. Вы хотите, чтобы мы нарушили федеральный закон? Я не хочу. Дальше — фотографии.
Вам холодно в университете, пишите «заяву», маляву, я сниму с расписания. Да, в другое время [поставлю пару], да, в другом корпусе, но зато в теплой аудитории
— Давайте все-таки по поводу интернета разберемся. Нельзя пользоваться, кроме случаев крайней необходимости. И там не написано, какой это интернет: вузовский или личный, на личном мобильном телефоне.
— Надо открыть положение, почитать.
— Оно у меня с собой. Я могу сходить и принести. Вместе прочитаем.
— Да ради бога. Значит, есть норма законодательства, которая это запрещает. Мы — общественная публичная организация. Мы соблюдаем законы. Я уже не говорю о терроризме.
— Если я пользуюсь интернетом со своего мобильного телефона в вузе, то я могу заходить на сайты про спорт, путешествия, фотографии и все остальные из перечня?
— Как мне объяснила помощница Натальи Михальченковой, этот протокол [собрания руководства вуза и студентов, на котором обсуждались новые правила внутреннего распорядка] она отдала в центр качества, они вместе с юристами рассматривают предложения объединенного студенческого совета и будут вносить правки, — пояснила Яна Вершинина [Сергей Большаков ищет документ на сайте вуза].
— Вот этот документ от 2 сентября 2016 года. Тут не написано, что такое чистые рубашки? Поэтому от некоторых такое ощущение, что они даже не умываются. К сожалению, не написано [про рубашки; листает страницы].
— У вас хорошая музыка играет.
— Это у меня швейцарское радио.
— Вот пункт про интернет [показываю на пункт из документа]. Прокомментируйте его. «Использовать телефонную, интернет и видеосвязь в университете только в случаях крайней необходимости». Получается, телефоном пользоваться нельзя?
— Где это написано?
— «Использовать телефонную связь»...
— В крайней необходимости.
— А что такое «крайняя необходимость»? Поясните.
— Для личных контактов. В вуз приходят развлекаться или учиться? Вот как вы думаете?
— Это риторический вопрос. Что означает «крайняя необходимость»?
— Экстренный случай — 911.
— Но дальше в этом пункте написано и про личные контакты в случае крайней необходимости.
— Ну если в социальных сетях, то во всех организациях запрещены соцсети, они закрыты. Если мы это откроем, то никакой учебы не будет, будет интернет, игры, соцсети, прослушивание музыки. Но и так есть — у каждого в телефоне. Ограничить это невозможно. Но задача Wi-Fi в вузе — образовательный процесс.
— А телефонная связь? Крайний случай — это только 911? Какие есть еще «крайние случаи»?
— Вот, например, маме позвонить — это же может быть крайняя необходимость, — прокомментировала этот пункт Яна Вершинина.
— Или написать, — сказал Большаков.
Во всех организациях запрещены соцсети, они закрыты. Если мы это откроем, то никакой учебы не будет, будет интернет, игры, соцсети, прослушивание музыки. Но и так есть — у каждого в телефоне
— А кто будет следить за тем, это крайняя необходимость или не крайняя необходимость? Вот студент на перемене разговаривает по телефону...
— Ну тут написано, что использовать ресурсы интернета в университете только в учебных целях. Соблюдаем условия безопасности в университете. Давайте посмотрим в других вузах правила внутреннего распорядка. А вы не могли бы сделать это без меня, коллеги?У меня море работы. У меня какую-то ерунду спрашиваете. Я не хочу показаться грубым. Ну хорошо, давайте посмотрим правила обучения [в других вузах]. Мне настолько это непринципиально. Я всегда ходил в вуз учиться. У меня других мыслей о том, что в вузе можно что-то где-то делать, даже не было [ищет правила внутреннего распорядка в других вузах на компьютере].
— Я сюда тоже пришел не потому, что у меня много времени. Есть сигналы от студентов. Хочется услышать пояснения от университета.
— Ну пусть посмотрят правила обучения в других вузах. Мы что, единственные, кто это придумал, что ли? Это нормально совершенно. Мы брали другие федеральные вузы для образца.
— И еще раз про интернет. В вашем документе речь идет о Wi-Fi, который раздает вуз? Своим телефоном студенты могут пользоваться?
— А кто вправе запретить? Пользуйтесь чем хотите.
— Но там же написано, что использовать телефон и интернет можно только в случаях крайней необходимости на территории вуза. Получается, что своим телефоном я могу тоже пользоваться в случае крайней необходимости.
— Мне кажется, это не истекает из этого.
— Значит, можно?
— Речь только о той системе, по которой университет предоставляет Wi-Fi.
— Крайняя необходимость означает, что ты не должен перебарщивать, — поддержала беседу Яна Вершинина. — Кто может проверить, насколько крайняя необходимость у тебя есть позвонить маме, подруге, брату? Но если ты систематично во время пары разговариваешь по телефону, это другой вопрос.
— Но ведь формулировка такая, что она подразумевает ситуативное принятие решения. Один раз можно решить в пользу студента, а в другой раз — против. И в какой-то момент это может быть использовано как репрессивная мера.
— Вот именно этот пункт и обсуждался объединенным советом обучающихся [на встрече с руководством вуза], его рассматривали. К какому-то решению наверняка пришли, — пояснила Яна Вершинина.
— Во всем документе используется слово «университет». Общежитие — это тоже ведь территория университета. Что относится к понятию «университета»?
— Имущество и собственность университета. Общежитие — тоже имущество университета.
— В документе написано, что студентам будет запрещено играть в карты. То есть в общежитии студенты не смогут поиграть в карты?
— Нет.
— Этот вопрос — к службе безопасности, — сказала Яна Вершинина.
— Это же простой вопрос — могут ли студенты играть в карты в своей комнате в общежитии?
— В Петербурге за организацию игры в карты приходит полиция. Посмотрите криминальную сводку. Я на полном серьезе.
— Ну это же простой вопрос — можно ли играть в карты в общежитии СыктГУ в своей комнате?
— Не знаю. Я не играю.
— Могут ли студенты играть в настольные развивающие игры?
— Можно в бильярд.
— А если студенты достанут игру «Менеджер», игру с «деньгами». В нее тоже нельзя сыграть? В документе написано, что в вузе запрещены «иные игры». Это что значит?
— Давайте поступим так, — сказала Яна Вершинина, пока Сергей Большаков искал правила внутреннего распорядка в других вузах. — Может быть, вы попросите студентов написать все эти вопросы, а мы бы их переадресовали, например, нашим юристам. А они могут обратиться к ректору, дать объяснения. Сергей Николаевич [Большаков] больше занимается учебными вопросами. И потом посмотрим. Почему-то когда студентам предоставляются эти документы, не у всех появляется желание прочитать их, внести предложения. Но почему-то, когда их принимают, студенты просыпаются.
— Охотно вам верю. Но те, кто прочитал этот документ, задают вопросы. Вы нашли правила внутреннего распорядка в других вузах? — обратился я к Большакову.
— Тут [при поиске в интернете] выпадают правила старые. Вот тут 2007 год.
— Тогда мы пойдем по «бумажному» пути. Мы напишем вам запрос от СМИ.
«Толкование норм неопределенное»
Ситуацию для «7x7» прокомментировал заместитель председателя Российского студенческого союза Владлен Кондратьев.
— Самый главный пункт из проекта новых правил, который вызвал возмущение студентов, — это интернет. В документе сказано, что пользоваться интернетом, телефонной связью, видеосвязью можно только в случае крайней необходимости. Что это означает, по вашему мнению?
— Видимо, они имели в виду ресурсы, которые принадлежат вузу, — доступ в интернет, телефонная и видеосвязь. Из документа же, действительно, непонятно, какие ресурсы имеются в виду, и принятие документа в таком виде может повлечь за собой злоупотребления. Здесь нужно внести уточнения. Если речь о ресурсах университета, то администрация вправе установить такие ограничения. А в целом университет не может установить ограничения на доступ к интернету и телефонной связи, за исключением занятий. Тут, понятное дело, нельзя использовать во время занятий, экзаменов, так как должна соблюдаться учебная дисциплина.
— В списке сайтов, которые запрещено посещать в университете, есть логичные пункты: сайты про оружие, азартные игры и другие. Но там же есть и сайты о путешествиях, спорте, кулинарии, животных. В чем логика этого запрета?
— Мне кажется, что логика такая: запретить то, что может быть использовано во время занятий в компьютерных классах, когда нужно заниматься конкретной задачей. Ограничить же использование телефона с помощью мобильного интернета или Wi-Fi они не могут. Как в университете могут узнать, куда ты заходишь с телефона? Они, получается, должны заглядывать к тебе в телефон. На это они права не имеют, это вмешательство в частную жизнь. Поэтому тут запрет не может быть установлен.
— Еще один пункт — это запрет на проведение профессиональной фото- и видеосъемки. Она возможна только с разрешения вуза. Что такое профессиональная фото- и видеосъемка? От чего это зависит? От длины объектива фотоаппарата? Но ведь сейчас есть небольшие камеры, которые дают профессиональное качество. Как трактовать этот пункт?
— Что они хотели им сказать? Когда надо использовать громоздкую аппаратуру, расставлять ее, то это понятно — профессиональная съемка. Здесь есть логика. А если просто использовать профессиональный фотоаппарат, то разрешения никакого не нужно. Опять же, это вопрос юридической техники. Принятие документа в таком виде может привести к злоупотреблениям. Толкование этой нормы неопределенное.
— А пункт, который запрещает играть в карты?
— Мы изучили этот пункт. У нас есть закон «О государственном регулировании деятельности по организации азартных игр». В нем есть определение, что такое азартная игра. В университете такие игры можно запретить. Но применяемая формулировка «игра в карты» не понятна. Может быть, студенты захотят поиграть в географические карты. Такая формулировка некорректна.
— В этой редакции положения используется слово «университет». Я спросил у проректора — что имеется в виду? Общежития тоже? То есть студенты не могут играть в карты в своей комнате в общежитии? Проректор сказал, что в Санкт-Петербурге «полиция приходит», если студенты играют в карты в общежитии. Вопрос в том, может ли распространяться этот пункт и на общежития?
— Как мы уже выяснили, формулировка этого пункта некорректна. Запретить студентам играть в карты в его жилом помещении в общежитии, в котором практически такие же права и обязанности, что и в собственной квартире, незаконно. Другой вопрос, если в общежитии будут организованы азартные игры за деньги, тогда, действительно, может и полиция заглянуть в гости.
— Еще один пункт — о запрете сквернословия. Как трактовать такую норму?
— Непонятно, что понимается под «сквернословием». У нас есть понятие «ненормативная лексика». За это у нас положено и административное наказание, в КоАПе есть соответствующая статья. И есть еще один пункт, который нас смутил, — о запрете нахождения в учебных аудиториях, лабораториях во время, не установленное расписанием учебных занятий своей академической группы. Ведь у студентов могут быть консультации с преподавателями, внеучебные занятия, когда они могут находиться в аудиториях. Этот пункт абсурдный. Может получиться так, что студент будет привлекаться к дисциплинарной ответственности за тягу к знаниям.
— В самом документе есть список ограничений. И многие из них совершенно логичные. Но есть несколько спорных пунктов. За их нарушение предусматривается наказание: замечание, выговор, отчисление. Получается, что в такой редакции этот документ при желании может быть использован как репрессивная дубина. Один раз пришел на занятие в шапке, один раз сказал слово на букву «б», один раз зашел на сайт с рецептами лимонного пирога — и это уже основание для отчисления.
— Совершенно верно. Такие формулировки могут быть необоснованно использованы во вред студентам. Но в конечном счете если к студенту будет применена некорректная формулировка, то он может обжаловать. Локальные акты университета, принятые в противоречии с федеральным законодательством, подлежат отмене. Поэтому студент может обратиться в суд. Но желательно, чтобы до такого не дошло.
* * *
Когда текст готовился к публикации, стало известно, что на этой неделе студенты вновь встретятся с ректором СыктГУ, чтобы обсудить пункты новых правил внутреннего распорядка. После этого станет известна дата их рассмотрения на ученом совете.
Сыктывкарский государственный университет — крупнейший вуз Коми. Сейчас в его структуре действует 12 институтов (каждый объединяет несколько факультетов), обучается около восьми тысяч человек. В ноябре 2012 года ректором СыктГУ стала бывший спикер парламента Коми Марина Истиховская. В феврале 2013 года был подписан приказ об объединении университета и Коми государственного педагогического института. В ноябре 2015 года на Марину Истиховскую завели уголовное дело по статье «Превышение должностных полномочий». Через полгода она покинула пост ректора.