В национальной галерее Республики Коми 20 мая состоялся предпросмотр выставки памятников религиозной культуры из коллекции Михаила Игнатова «Зримая память предков». Собрались друзья коллекционера, люди, помогавшие ему в работе и сотрудничавшие в ним в разные периоды времени, журналисты. По словам Игнатова, был приглашен и врио главы республики Сергей Гапликов.
Михаил Игнатов известен в нашей республике как режиссер, краевед и коллекционер. Но масштаб и ценность его коллекции трудно представить: пока она нигде не выставлялась целиком. Часть ее была выставлена в Национальной галерее республики в начале декабря прошлого года. Собрание произведений советского авангардного искусства заняло два обширных зала, среди картин и скульптур были работы Крынского, Зверева, Цаплина, Неизвестного — художников и скульпторов с мировым именем. Эта выставка поразила многих, и в первую очередь сотрудников галереи, занимавшихся отбором работ и выстраиванием экспозиции, — никто не мог представить, какие сокровища есть в республике.
Но произведения авангардного искусства — это далеко не вся коллекция. Михаил Игнатов многие годы собирал старинные книги, иконы, деревянную скульптуру, утварь и предметы быта коми крестьян и священников. Кстати, не стоит думать, что предметы быта — это обязательно только ложки и прялки. На открывшейся выставке представлены, например, собрания часов, швейцарская музыкальная шкатулка внушительных размеров и даже фисгармония — эти предметы принадлежали семье священника Вишерского.
Эта часть коллекции также отмечена жестким отбором собирателя — каждая вещь в отдельности очень ценна и представляет большой интерес. Но ценность усиливает то, что многие предметы связаны между собой историей семьи.
Сам Игнатов считает, что все собранное им попадает в категорию «неподцензурное», и хочет создать музей, где демонстрировались бы самые интересные примеры такого независимого искусства.
Церемония открытия началась с музыкального приветствия. Параллельно на экран транслировались старые черно-белые фотографии, представленные в экспозиции.
— Музыкальное приветствие отражает бурную жизнь виновника торжества, — сообщила ведущая, заведующая отделом просветительской работы галереи Людмила Быстрова.
— Почему же это я виновник? — шутливо возмутился Михаил Игнатов.
— Хорошо, вы не виновник, вы — наш герой.
— Жаль, что вы не посмотрели сначала выставку, тогда вам были бы понятны фотографии, — посетовал то ли виновник, то ли герой. — За каждой фотографией стоит целая история.
Корреспондент «7x7» успел заметить, что кроме священников, их близких и родственников на экране мелькнули поэт Игорь Губерман и писатель Эдуард Лимонов — люди, с которыми Игнатов водил знакомство.
Герой-виновник меж тем увлекся и начал рассказывать о выставке, но его прервала ведущая, спросив можно ли уже начать. Игнатов разрешил.
Первой выступающей стала врио директора Национальной галереи Вера Соколова. Она поблагодарила Михаила Игнатова за доверие, которое он оказывает, предоставляя вещи для экспонирования и хранения.
— Мы сделаем еще много экспозиций, и каждая будет непохожа на предыдущую! — выразила уверенность Соколова. — Коллекционирование — дело серьезное и ответственное, здесь важно умение от чего-то отказаться. В этом нам нужно у вас поучиться, а то, бывает, хочется взять даже то, что не нужно.
Начальника отдела культуры администрации Сыктывкара Олега Елфимова представили как человека, страстно увлеченного культурой и собирательством.
— Когда я прочитал рекламу про открытие второй выставки Михаила Дмитриевича, побежал бегом, — сказал Олег Елфимов, подтверждая свою страстную увлеченность. — Первая выставка стала для меня открытием. В таких коллекциях есть жемчужины, которые не увидишь нигде, большое спасибо за подвижничество!
Людмила Быстрова зачитала текст, повествующий о вехах пути Михаила Игнатова:
— Он работал на студии «Леннаучфильм», снял около 50 научно-популярных фильмов, профессия наложила отпечаток на его жизненный путь, определив круг его знакомых, пристрастий и увлечений. Сама его судьба, полная драматических коллизий, удивительно кинематографична. В ней ярко отразились все периоды истории нашей страны, каждый из которых был пережит по максимуму: голодное детство в родном селе в годы войны, отрочество и юность в сталинских лагерях, взросление и учеба во ВГИКе — главной киношколе страны — во времена Хрущевской оттепели, профессиональная зрелость в богемной среде творческой интеллигенции, возвращение на родину и жизнь в пространстве квартиры оппозиционера Револьта Пименова в постсоветское время. О его жизни можно снимать фильм.
После такого предложения появление перед публикой директора «Комикиновидеопроката» Виталия Лифляндского выглядело вполне логичным. Правда, поздравляя коллекционера, он снова назвал его виновником торжества.
— Я не виноват, у меня не юбилей, — запротестовал виновник. — Вот через пять лет будет 90, а через 15 — сто, надеюсь дожить. Тогда можно.
Лифляндский тут же исправился и назвал Игнатова одним из носителей духа Коми земли.
— От таких людей тепло на этом свете, — продолжил он. — Главная жемчужина выставки — это ее создатель. Мы обычно говорим хорошие слова потом, рядом с памятником, а надо сейчас, он от этого уже не испортится, не избалуется.
— Я ничего не слышу! — демонстративно отвернулся не избалованный Игнатов. В зале засмеялись.
Следующим слово взял историк Михаил Рогачёв.
— Была такая фраза: «Мы хотели быть свободными в несвободной стране». На самом деле не все этого хотели, а из тех, кто хотел, не всем удавалось. А у Михаила Игнатова получилось. Он всю жизнь делал, что хотел. Это все упрямое крестьянское воспитание. Он ведь не просто собирал, он спасал предметы старины, — похвалив героя-виновника, Рогачёв продолжил категорично. — Буду ругаться. У нас есть замечательное культурное собрание мирового уровня, и его негде выставить, мы его показываем по частям. У нас уникальный национальный музей — единственный музей республиканского уровня в стране, по которому можно провести большую пешеходную экскурсию, потому что он находится в пяти зданиях. Но у нас нет ни одного специального здания, построенного специально для музея, все приспособленные. Надо думать сейчас о том, где мы будем выставлять коллекцию, чтобы нам было где собраться, когда он нам разрешит отмечать юбилей, ведь в его музей-квартиру все его друзья не влезут, и даже на лестничной площадке, хоть она и большая, мы не поместимся.
— Мы познакомились недавно, — рассказала доцент кафедры русской и общей филологии СГУ Екатерина Прокураторова. — Я, как специалист по книжному искусству, просто трепетала, когда увидела некоторые книги его коллекции. Там книги XVI, XVII веков, и старопечатные книги, и рукописные…
— Есть даже XIV века рукописные! — не удержался от восклицания Михаил Игнатов.
— Важно, чтобы вся коллекция сохранилась компактно, — продолжила Прокураторова. — Книги из собрания касаются разных культур и традиций.
— Надо добиваться, чтобы дали здание. У меня коллекция коллекций: андерграунд, религиозная культура, самиздат, — еще раз настойчиво высказал свою главную идею Игнатов. После чего рассказал, что, по его мнению, на Коми земле первым самоиздатчиком был проповедник Стефан Пермский, который переводил на коми язык священное писание и на иконах писал также по-коми, нарушая тем самым православный канон.
— Я пойду к губернатору и буду говорить ему прямо в глаза: «Сделайте, чтобы в Коми был такой музей!» — горячо заговорил коллекционер. — «Если пообещаете, буду голосовать за вас, а если не включите в программу, буду агитировать против вас!». Мне говорят, что так нельзя делать, но сейчас цель номер один — создать музей не подцензурных культур. Неофициальная культура нигде не представлена, пора ее вытащить из подполья.
— Тут много хороших слов сказали, но не сказали, какое коварство — предлагать слово человеку, очень далекому от искусства, — заявил главный научный сотрудник лаборатории литологии и геохимии осадочных формаций Института геологии Коми НЦ УрО РАН, доктор геолого-минералогических наук и по совместительству друг Михаила Игнатова Яков Юдович. — Я могу даже рассказать что-нибудь про политику, потому что пять лет сидел в Верховном Совете Коми. Но про искусство не могу рассказать ничего. Михаил Дмитриевич — фигура уникальная, большое счастье, что он живет и действует. Видите, здесь изображено [кивнул на экран, где продолжали демонстрироваться слайды] — он в квартирке Пименова. Я там много раз бывал и играл в шахматы с Пименовым, не знаю, сколько тысяч часов мы с ним играли. Когда из этой квартиры сделают музей Пименова, а ему [Игнатову] выделят квартиру, где он будет жить? Куда он сможет отдать свои коллекции? Это давно тянется, когда же это кончится? Когда кончится вся эта бюрократия? То огромное богатство, которым он обладает, пропадет! Он же не может жить вечно, как и все мы. Вот вы, от музея, должны понимать, что все это нужно максимально ускорить, его возраст не молодой, надо, чтобы это было при жизни его и нашей. Я вас всех призываю, если есть у вас какие-то возможности, надо давить на кого-то. Надо понять, какие есть действенные рычаги. У Михаила Игнатова уникальная коллекция. А его совершенно уникальные книги заслуживают всяческих премий, в том числе и солженицынской премии.
— Может, вы подскажете как человек, у которого есть опыт государственного деятеля, как нам пробивать? — поинтересовалась Людмила Быстрова.
— Не могу вам сказать, — отвечал друг коллекционера. — Я даже когда депутатом был, не мог от властей добиться, чтобы мне поставили домашний телефон.
— Мы, сотрудники музея, как раз осознаем необходимость изучения этой коллекции, — возразила представительница галереи.
— Конечно, у вас возможности небольшие, — согласился Юдович. — Может, новое начальство республики, которое так круто ведет себя, сможет что-то сделать. На прием [к врио главы республики Сергею Гапликову] точно надо сходить.
Вспомнив власти республики, Яков Юдович решил поделиться наболевшим:
— Когда геологию бросили на произвол судьбы, и геологи не получали зарплату, Коля Герасимов, нынешний [и.о. министра развития промышленности и транспорта РК] и прошлый министр [министр промышленности и энергетики РК] спасал остатки компании «Полярный Урал — геология». Как у нас выживала геология в постсоветские времена? На нее отстегивали определенную сумму добывающие предприятия, можно было как-то жить. Потом это дело централизовали, выстроили так называемую «вертикаль власти», и геология лишилась финансирования. Геологи — кто разбежался, кто помер, кто на пенсии. А добывающие компании качают нефть, получают прибыль, и им плевать, что запасы уменьшаются, а не прирастают. У нас положение ужасное, примерно как в вашем музее.
— В нашем музее была выставка про геологов «Последние романтики», — вспомнила Людмила Быстрова.
— Хорошо бы романтикам еще зарплату платили, — вздохнул Яков Юдович.
Куратор выставки Наталья Плаксина завершила церемонию, сообщив, что это первая публикация предметов, которые хранились у Михаила Игнатова, после чего все отправились осматривать выставку.
На ней вопросы задавали в основном самому коллекционеру. В частности, его спросили, откуда у него столько ценных предметов.
— Например, когда я работал над фильмом о Печоре, много выменял икон, старинных книг, утвари, других предметов быта у алкашей. За бутылку чего только не отдавали, — рассказал Михаил Игнатов.
***
О выставке мы поговорили с историком Михаилом Рогачёвым.
— Чтобы добиться предоставления специального здания под музей, Михаил Игнатов готов идти к Сергею Гапликову, есть ли у него какие-нибудь шансы на успех?
— Шансы всегда есть. Это вопрос решаемый, при наличии желания и воли у руководства республики, потому что при всей моей нелюбви к административному ресурсу коллекция такова, что здесь без руководства республики не обойтись. Это коллекция даже не республиканского, а как минимум российского уровня. И этим должно заниматься именно руководство Коми. Общественность должна помогать, шуметь, и это мы с радостью сделаем, но дилетантизм в решении этого вопроса нежелателен. Эта коллекция должна быть выставлена по всем правилам музейной практики и «распиарена». Нужно не просто отдельное здание, а специально подстроенное под этот музей здание, которое будет единственным таким музеем в России.
— Что вы можете сказать о ценности этой выставки как историк?
— Ее ценность в том, что это не отдельные предметы, а именно коллекция, некий комплекс предметов, имеющих общую историю и легенду. Показывая отдельные предметы, мы знакомимся с целой истории семьи XIX века, семьи священника Вишерского. Можно погрузиться в быт того времени.
— Чем ценна эта коллекция для государственных мужей, что может вызвать у них желание все-таки изыскать возможности и предоставить здание для музея?
— Это целый пласт культуры. Тут и живопись ХХ века, и иконопись, и скульптура, и фотография, и множество других уникальных вещей. Это полное собрание предметов разных эпох и культур, которые объединяет то, что все это связано с Коми краем. Разбив эту коллекцию на подколлекции, мы можем представить пласт культуры от средневековья до живописи андеграунда и до Зверева и до других художников с мировым именем.
Открытие подходило к концу. Ожидавшийся Сергей Гапликов так и не пришел. Все желающие смогут посетить выставку, начиная с 21 мая.