В России продолжается декларационная кампания: с 1 апреля по 30 мая чиновники всех уровней обязаны отчитаться о своих доходах и имуществе за 2015 год. Корреспондент «7x7» поговорил с руководителем проекта «Декларатор.org» — крупнейшей открытой базы сведений о доходах и имуществе российских чиновников — Андреем Жвирблисом.
— Андрей, как появился «Декларатор» и что сегодня можно на нем найти?
— Декларации начали массово появляться с 2009 года, когда был принят закон «О противодействии коррупции», и стало понятно, что система не отвечает требованиям, которые к ней предъявляются. Информация публикуется разрозненно, в разных форматах, на разных сайтах. Возникла потребность создать ресурс, который все это объединит.
Первичная идея была в том, что это должен быть архив, в котором есть все, — и она в целом реализована. У нас на сайте сегодня есть шесть тысяч учреждений. Это, конечно, не полный список, потому что их очень много, но мы их пытаемся собрать. Мы собрали 30,5 тысяч файлов, при этом надо понимать, что в одном файле может лежать информация о 20, 30, 50 учреждениях. Мы их обрабатываем, переводим из разных форматов в один, стандартизируем, делаем единую машиночитаемую базу. Есть уже 19 тысяч человек, в отношении которых мы обработали хотя бы одну декларацию. У кого-то три, четыре, пять, а есть персонажи, о которых мы уже знаем, какие официально у них были доходы за 10 лет.
Дополнительно мы заносим информацию из деклараций не только антикоррупционных, а еще и предвыборных. Они отличаются, часть информации пересекается, часть не пересекается, но это тоже дополнительный источник информации для сопоставления.
— Чем эта информация ценна?
— В первую очередь тем, что она официальная. Если взять почти любое расследование Фонда борьбы с коррупцией [российская общественная организация, созданная юристом Алексеем Навальным], оно построено на том, что два официальных источника информации противоречат друг другу. «А» должно быть равно «Б», а если нет, то это — основание для какого-то расследования. Когда мы это обнаруживаем, фактически общественное расследование проведено, дальше Фонд борьбы с коррупцией, Трансперенси Интернешнл [международная неправительственная организация по борьбе с коррупцией и исследованию уровня коррупции] или журналисты задают вопрос Следственному комитету, прокуратуре, полиции — не пора ли подключаться? К сожалению, это происходит достаточно редко.
— Кто этим пользуется?
— Могу поделиться конфиденциальной информацией относительно нашего трафика, это интересно. Когда есть какое-то расследование, у нас очень много заходов. Большое количество их идет из поисковых систем, причем это заходы не на какие-то топовые страницы, типа страницы Владимира Путина или какого-нибудь губернатора, а это страницы, на которых вообще всего были один-два захода. Иван Сергеевич Пупкин, работающий замглавы ивановского отделения ФМС, набирает в Гугле «Иван Сергеевич Пупкин» и находит страницу про себя на «Деклараторе», заходит на нее и внимательно изучает. Оказывается, что вот то, что он подавал [сведения о доходах и имуществе], — за этим еще кто-то следит! Это та модель, которую я себе представляю и вижу в нашей статистике. Таких заходов примерно половина. Это очень важно, чтобы эти люди понимали, что за ними следят, у нас сохранены все эти декларации за очень длительный срок.
Иван Сергеевич Пупкин, работающий замглавы ивановского отделения ФМС, набирает в Гугле «Иван Сергеевич Пупкин» и находит страницу про себя на «Деклараторе», заходит на нее и внимательно изучает
Сейчас мы начали копать декларации доинтернетного периода, у нас появляются декларации кандидатов в Госдуму за 1998 год. «Декларатор» — единственный доступный источник такой информации. Понятно, что можно искать по архивам, но мы уже в архивах нашли, привели в удобный вид. Те, кто занимается различными общественными расследованиями, журналисты-расследователи смотрят нашу информацию. Мы знаем, что этим инструментом пользуются и правоохранительные органы, потому что в итоге он оказывается более удобным.
В «Деклараторе» есть и значительный сектор работы, который напрямую в проект не входит. Например, был опубликован мониторинг по региональным депутатам, по судьям, такие аналитические истории.
Есть много того, что мы хотим делать, но у нас не хватает ресурсов на какие-то более серьезные аналитические вещи, чтобы подбивать какую-то статистику по регионам или органам власти, но это этап, к которому мы более-менее подходим. Задач много, ресурсов мало.
— То есть «Декларатор» все-таки в большей степени инструмент для журналистов и активистов?
— Для массового читателя мы сейчас не представляем большого интереса. Конечно, очень популярное занятие, когда опубликованы декларации, сравнивать — у кого какая машина. У нас сейчас нет такого функционала, и нам его не хочется создавать, это кажется не очень содержательной идеей. Может быть, это интересно, но несерьезно. Мы же хотим делать какие-то возможности либо для статистики, аналитики по регионам и по органам власти, либо отслеживать именно связи между чиновниками. Эти данные, конечно, экспертные, но они показывают сложную картину, которая при этом понятна человеку, не посвящающему расследованиям огромное количество времени.
Мы хотим делать какие-то возможности либо для статистики, аналитики по регионам и по органам власти, либо отслеживать именно связи между чиновниками. Эти данные, конечно, экспертные, но они показывают сложную картину, которая при этом понятна человеку, не посвящающему расследованиям огромное количество времени
— О ресурсах. Кто делает «Декларатор»?
— У нас есть всего один человек, который круглогодично и методично работает именно над наполнением базы данных. То есть ходит по сайтам, вручную скачивает файлы и размещает их. Есть группа программистов и различные стажеры, волонтеры — люди, которые к нам подключаются, помогают, потом отваливаются, появляются заново. Мы понимаем, что работать по какому-то региону могут только люди, которые в этом регионе живут и реально заинтересованы в том, чтобы эту информацию обрабатывать. К сожалению, это у нас не до конца налажено, только в нескольких регионах есть контакты, которые активно работают.
— Насколько эта база полная в процентном соотношении?
— Я бы сказал, процентов на 95. Бывает так, что я, например, искал и нашел целую серию сельских поселений Смоленской области, которых у нас не было, но это не первично. Если брать крупные и ключевые государственные учреждения и органы власти, то на 100% они у нас есть. Другой вопрос, что не все, кто должен публиковать декларации, их размещают. Здесь мы стараемся смотреть, выявлять проблемные точки. Раньше проблема была повсеместной, теперь за этим на федеральном уровне следят, мы следим, СМИ публикуют такие истории, ситуация меняется. Например, господин Золотов [Виктор Золотов — командующий войсками Национальной гвардии РФ] был командующим внутренних войск МВД, он не опубликовал декларацию, мы благодаря журналистам это обнаружили. Он потом ее разместил, но не своевременно.
Если говорить о тех, кто у нас заархивирован, и тех, кто переведен в машиночитаемый формат, тут тоже соотношение пока печальное, работаем над тем, чтобы это исправить. Одна из задач на ближайшее время — их категоризировать. Однако надо понимать, что с какими-то сельскими поселениями мы никогда не будем даже пытаться этого сделать, потому что есть категории «А», «Б» — это наши клиенты, все остальные — постольку-поскольку. Но если вы знаете, что глава вашего сельского поселения нечист на руку, то можно зайти на наш сайт, найти это поселение, скачать оригинальный документ и посмотреть, что там было и есть. Это мы делали и будем делать.
Если вы знаете, что глава вашего сельского поселения нечист на руку, то можно зайти на наш сайт, найти это поселение, скачать оригинальный документ и посмотреть, что там было и есть
— Если кто-то из региональных активистов захочет помогать, как к вам присоединиться?
— Лучше всего просто написать письмо, пообщаемся и поймем, как мы будем дальше работать. У нас есть внутренняя система, в которой можно создать профиль пользователя, дать ему права редактировать определенный регион, он будет сам закачивать туда все файлы. Мы можем привлекать региональных партнеров, просто людей, которые хотят немного поработать, программистов — у нас фронт работы примерно бесконечный.
— Получается, работа идет не только во время декларационной кампании, а постоянно?
— Абсолютно. В том-то и дело, что про декларации говорят с 1 апреля по 30 мая — и на самом деле в эти два месяца мы больше всех отстаем от повестки, потому что, пытаясь охватить систему целиком, самые острые места, сильно проседаем по времени. Мы работаем 12 месяцев в году, и я надеюсь, что обсуждать эту тему будут тоже 12 месяцев в году.