20 декабря в Йошкар-Оле состоялась публичная лекция профессора МарГУ Александра Бахтина. Авторитетный историк, основная деятельность которого в настоящее время посвящена тематике восточной политики Русского государства, России, известен своим исследованием «Марийский край в ХIII–XVI вв». В том числе и его усилиями была нивелирована историческая неточность, допущенная при установке памятника воеводе Ивану Андреевичу Ноготкову-Оболенскому в центре Йошкар-Олы. «7x7» публикует фрагмент выступления Александра Бахтина, дающий ответ историка на вопрос, породивший несколько лет назад оживленную дискуссию среди историков Марий Эл: кого считать основателем Царева города на Кокшаге и был ли им первый воевода?
«Руководителям нашей республики захотелось „поставить коня“. Причем, я думаю, основным было желание поставить именно конную статую. Конь — это красиво, понятно. Тем более, что у нас не было скульптурной композиции, подобной Чапаеву в Чебоксарах, Салавату Юлаеву в Уфе. Конь был определяющим, а кто на нем сидеть будет — немного, видимо, недоучли. Я тоже где-то виноват, потому, что у меня были публикации до этого, но как-то я этот момент обошел. Ну откуда мне знать, что так получится... В свое время я мог бы что-то написать: вопрос о том, кто основал наш город, был Карамзиным поднят. И он этот вопрос определил, написал об этом. Но как-то вскользь написал, вы знаете, не обращали большого внимания. И тут пригласили наших ученых: Айплатова, Иванова, которым поручили это дело сделать. Они это сделали, по-видимому, поспешно очень. Торопили наших уважаемых ученых. Они, видимо, не очень вдались в эту проблему — быстро был «назначен» основатель города Иван Андреевич Ноготков-Оболенский, которого «посадили» на коня, заказали нашему известному марийскому скульптору Ковальчуку Андрею… Вы, наверное, поняли мой юмор… Я не говорю, что он плохой — я, конечно, не скульптор, но считаю, что у него неплохие скульптурные композиции. Другое дело, что у него как-то подозрительно много скульптур. Как будто других авторов у нас нет…
Скульптура была сделана, установлена, надпись появилась: «Основателю города». Естественно, что это не понравилось Санукову в первую очередь. В истории знаете… Вообще, такой момент — кому больше нужно, тот узнает в последнюю очередь. По сути дела, я — человек, который с этой проблемой связан, узнал об этом в самую последнюю очередь. Более того, оказывается, уже конкурс проектов в тот момент был объявлен. Когда я случайно узнал, оказалось, что конкурс уже закончился. Это меня, кончено, не оправдывает — получается, сам не проследил такой важный момент. Но так вышло…
Сануков написал статью, ему тут же Айплатов с Ивановым ответили в какой-то публикации. Я почитал, посмотрел, думаю: «Нет, не то, надо как-то высказаться по этому поводу, потому как являюсь специалистом по этому периоду. В то время как уважаемый Геннадий Николаевич Айплатов — специалист по XVII веку, хотя у него есть небольшая работа по XVI веку, а уважаемый Иванов Ананий Герасимович — он прекрасный, замечательный специалист по XVIII веку, а публикаций по XVI веку у него я не помню».
Я стал изучать этот вопрос и пришел к тому же мнению, что и Карамзин Николай Михайлович в свое время, — о том, что основателем города является Дмитрий Петрович Елецкий, князь, который был сюда послан летом, в августе 1584 года. Он пришел сюда, здесь наводил порядок, не только военным путем, но и путем проведения переговоров. И в это же время наш город был заложен. Не там, где новодел, который построили на месте все-таки посада (очевидно, имеется в виду современный Царевококшайский кремль), а немножко подальше — где стоит Воскресенская церковь. Город, видимо, был основан до 1 сентября, в августе 1584 года. По всем источникам он упоминается уже как существующий. И здесь оставили гарнизон. Небольшой — стрельцов 50–70. Максимум 200. Но я сомневаюсь, что 200. Почему? Потому, что сама по себе крепость уже была непреодолимым препятствием.
Некоторое время назад в МарНИИ написали книжку, она называлась условно «Ноготков-Оболенский и его время». Дали мне на рецензию. Я написал разгромную рецензию, но указал там в конце, что при доработке вполне можно издавать. Рецензия всем понравилась, в том числе и авторам, но книга, похоже, так и не выйдет. Почему я написал разгромную рецензию, но хотел, чтобы книга вышла? Понимаете, это хорошо, когда представлены разные мнения — когда поспорить не с кем, скучно становится.
В этой книге была попытка подогнать все события под личность Ноготкова-Оболенского. Вплоть до того, что приехали и ждали зимы, а потом, используя лошадей, возили бревна для строительства. Чтобы начать строить город, после того, как, когда Ноготков-Оболенский приедет. Я задался вопросом — а почему? Ведь река и лес рядом. Сосновая и Дубовая рощи до сих пор стоят. Проще срубить лес летом и перегнать бревна по реке. Тут же начать строительство в летних условиях, чем сидеть на открытой местности и дожидаться, когда черемисы придут и всех перебьют. Крепость была построена раньше и очень быстро. Практика строительства в то время была, за несколько недель могли город возвести. Авторы из МарНИИ написали, что не было людей, которые должны были заниматься строительством. Как же не было? В то время все топором работать могли, а саперные подразделения всегда имелись, во всех армиях, которые занимались такого рода работой. Естественно, построив крепость, находясь в ней, стрельцы могли отражать любые атаки.
Мое мнение, что все-таки основателем города был Дмитрий Петрович Елецкий. Потому, что он сюда пришел и им был заложен город. Что касается момента, который может считаться основанием города… я считаю, что любая постройка (пусть даже кол, забитый в землю), если с этого момента пошло строительство, — это и есть основание. Мои оппоненты пытались подменить слово „основание“ словом „построить“. А город, он все время строится, строится и сейчас. Мы не найдем такого момента, когда он прекратит строиться. Он никогда не будет построен полностью, если будет существовать. Если прекратит, то он начнет умирать.
Ноготков Иван Андреевич, ему было поручено стать воеводой. Он долго судился, рядился. Но, наконец, выехал. В декабре 1884-го. Практика показывает, что выезжали по зимнему пути. Из Москвы, скорее всего, так как арсенал находился в Москве, а в обозе воеводы были пушки, боеприпасы. Выехал где-то в районе 6 декабря. Почему? Это Никола-зимник, с этой даты зимние походы начинались. Я рассчитал время движения: медленное, километров 20–25 в день. В условиях зимы, бездорожья, заносов, к тому же и учитывая грузы — по самым оптимистичным оценкам, обоз мог приехать в Царев город на Кокшаге в начале января 1585 года. Двигались по рекам, до Кокшайска, а затем уже по направлению к Цареву городу.
Что известно о Ноготкове? 6 декабря он еще был жив, так как в документах указывается, что он уехал на службу. Тут же сообщается, что у него был суд с Юрием Сабуровым, который умер через полгода. Прочитав, что Сабуров умер в апреле, а суд был в октябре, можно сделать вывод, что Ноготков умер не позже марта 1585. Каким образом? Говорят, что его могли убить. Сомневаюсь, так как это не отображено в документах. Возможно, он простудился в дороге, поскольку он мог быть человеком старым. Мне удалось найти человека с таким же именем, относящимся к 1527 году. Он уже в районе Новгорода чем-то командовал. Но по времени — маловероятно, потому что ему должно было быть в момент прибытия в Царев город лет 80. Хотя нельзя полностью исключать версию, что Ноготков дожил до преклонных лет. Недавно я слушал передачу по радио, в ней рассказывалось о том, что в 1912 году на Бородинском поле собрали 25 человек, которые были современниками и участниками знаменитой Бородинской битвы. Среди них был 110-летний ветеран — он не участвовал в битве, ему 10 лет в 1812 году было. Но там также был фельдфебель, которому было 17 лет в день сражения, он участвовал в нем. А самому старому ветерану было 122 года. Поэтому, возможно, что такие долгожители были и в XVI веке.
Ноготков-Оболенский не был боярином, он был просто князем, в отличие от Елецкого. Дмитрий Петрович был рангом повыше, поскольку был не просто князем, но и окольничим, то есть его в свое время ввели в Боярскую думу. Потомков не оставили ни тот, ни другой. Но про Елецкого известно больше как про переговорщика. Иван Грозный его ценил. Лавров ему не досталось, потому, что он вел переговоры по проигранной войне. Удачно вел переговоры. Сами понимаете, после проигранной войны, даже проведя удачные переговоры, все равно победителем не станешь.
Я думаю, эта личность для нашей республики была бы более удачной, его надо было «посадить» на коня. Потому, что этот человек — миротворец, он вел переговоры. И там, на Западе, завершил Ливонскую войну. И здесь — завершил Черемисскую войну. Конечно, переговоры велись с позиции силы, но это были мирные переговоры. У нас, как известно, поставили памятник Ноготкову-Оболенскому. Правда, Леонид Игоревич [Леонид Маркелов — глава Марий Эл], похоже, почитал мои публикации, по крайней мере, мне об этом сказали. Через некоторое время сменили табличку на памятнике. Сейчас на ней написано «Первому воеводе», что соответствует действительности. Ноготков-Оболенский, даже если он и не доехал до нашего города, является первым воеводой, он был назначен и приступил к службе. Его служба началась с момента выезда».