Прихожане недавно образованной Костомукшской епархии готовы идти на крайние меры и «выносить сор из избы» в надежде прекратить «беспредел» со стороны правящего архиерея епископа Игнатия (Тарасова).
После неудачных попыток личного обращения к патриарху Кириллу и даже президенту Путину прихожане Сегежского прихода написали открытое письмо в адрес врио управляющего Карельской митрополией Митрополита Новгородского и Старорусского Льва с просьбой разобраться в сложившейся ситуации и даже оформили его в виде петиции на сайте change.org.
Факты, публично изложенные в петиции, — неподконтрольные поборы, необоснованные кадровые решения церковных иерархов и, как итог, страдания верующих, вынужденных безропотно взирать на сложившуюся ситуацию — обнажают самые проблемные места современного состояния Русской Православной Церкви.
Однако для того, чтобы представить масштаб произвола, творимого местными церковными иерархами, мало ознакомиться с петицией, составленной хоть и от безнадежности, но все же в адрес митрополита, ведающего всеми церковными делами региона, а потому в уважительной форме и без «наездов».
Корреспондент «7x7» попытался разобраться в сложившейся ситуации и пообщался с активом Сегежского прихода, а также с бывшими служителями карельских епархий (по понятным причинам все комментарии были даны на условии анонимности). В результате прояснился целый ряд особенностей «церковного неустройства» в отдельно взятой Костомукшской епархии, а в ее лице — и во всей РПЦ.
«Епископ Анаксиос», или рыба гниет с головы
Костомукшская епархия была образована в 2013 году, тогда же ее возглавил епископ Игнатий (Тарасов). Заметим, что у Игнатия весьма сомнительная церковная биография: свое служение он начал в буквальном смысле со скандала. Его хиротония (посвящение духовного лица в сан, наделяющее его правом совершать таинства и обряды) в далеком 2000 году сопровождалась многократным возглашением «Анаксиос!», то есть «Не достоин!», со стороны тогдашних семинаристов, обучавшихся в Санкт-Петербургской духовной академии. Последние требовали проведения расследования относительно нравственных проступков иеродиакона Игнатия и превышения им своих должностных полномочий. Однако хиротония была завершена, что является, по заверению священнослужителей, случаем для РПЦ беспрецедентным. По интернету до сих пор гуляют показания сослуживцев Игнатия о поступках последнего, не соответствующих статусу духовного лица.
Официального расследования так и не последовало, и за следующие 13 лет Игнатий дослужился до архиерейского сана епископа Костомукшского и Кемского. Чин наречения возглавил лично Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Однако снисхождение церковного начальства не добавило Игнатию уважения со стороны представителей церковного сообщества, знакомого с его биографией; в узких кругах архиерея уничижительно именуют «епископ Анаксиос».
На новом месте епископ Игнатий сразу отличился последовательно-карательной кадровой политикой. По сведениям прихожан, кадровая чехарда в Сегежском приходе началась именно с назначением Игнатия на пост епископа: «Сразу после прихода к власти епископа Игнатия вдруг уехал из прихода протоиерей Владимир Глазунов Иерей (с чего бы это, после долгих лет службы?). Его сменил иерей Сергий Дегтярёв, который и года не прослужил. Назначенный настоятелем Сегежского Троицкого храма в октябре 2014 года отец Геннадий продержался и того меньше: был отстранен от должности в апреле 2015 года. Очевидно, это не простое совпадение…».
«Беломорск — маленький город, там авторитет Церкви зиждется на авторитете одного человека, отца Сергия, который сказал, что не уедет ни при каких обстоятельствах. У нас все было очень банально: епархиальный налог вырос в несколько раз, и отца Сергия сняли с настоятельства, промурыжили и оставили», — вспоминают беломорские прихожане.
В итоге одно из основных требований прихожан к руководству епархии — отменить несправедливые кадровые решения, в частности, в отношении отца Геннадия Титова. В реальности за этими требованиями, надо полагать, стоит желание избавиться от «епископа Анаксиоса». К тому же, кадровые решения — это, как следует из петиции и признаний самих прихожан, лишь верхушка айсберга, или следствие стремления Игнатия к непомерным поборам с вверенных ему приходов.
РПЦ: «Прозрачность бюджета? Не, не слышали»
Епархия, включая материальное обеспечение самого архиерея, ее руководителя, живет в основном за счет «епархиального налога» с приходов. Его выплата является одной из главных проблем настоятелей. Епархии, в свою очередь, платят налог в Патриархию, величина которого во многом определяет и епархиальный налог.
Приходы зарабатывают на совершении церковных обрядов и продаже товаров «на религиозную тематику», которые торгуются в церквях под видом внесения пожертвований за них. Добровольные пожертвования, так называемая церковная кружка, и спонсорская помощь является лишь небольшой составляющей приходского капитала.
Полученные таким образом доходы уходят на строительство, ремонт, денежное довольствие духовенства и персонала храмов, оплату коммунальных платежей и прочих расходов. Обязателен для выплаты и ежемесячный епархиальный налог.
Вопрос о величине этого налога везде решается по-разному, и по дружному признанию людей, имеющих отношение к церковным финансам, полностью зависит от епископа: «Бывает и повышение налога, если храм богатый и в центре города, а бывает и полное освобождение — если храм восстанавливается или город очень бедный».
В случае с Сегежой и город небогатый, и храм строится уже с десяток лет, а налог при епископе Игнатии только повышается: «…епархиальный налог растет как снежный ком. Наш приход обязали выплачивать 90 тысяч рублей ежемесячно, а также покупать товар со склада на сумму до 60 тысяч рублей, таким образом, приход ежемесячно должен пересылать в епархию до 150 тысяч рублей. Сумма катастрофически непосильная для нашего прихода», — говорится в упомянутой петиции.
По мнению наших собеседников, для Сегежского прихода (как и для многих других) «сумма вообще берется „с потолка“, ведь в храме 30 бабушек каждое воскресенье, по будням народу еще меньше, на 60 тысяч рублей в месяц свечек и иконок продать никак не получится, в лучшем случае — на половину суммы». Эта прибыль могла бы пойти в приход (например, на строительство или восстановление храма), если бы приходу было позволено либо самому искать поставщиков товара, либо хотя бы покупать напрямую в «Софрино». ООО «Софрино» — это как бы официальный поставщик РПЦ, предприятие мощное и очень богатое. Раньше это был один завод по производству церковной утвари, сегодня, по сути, — это бренд, объединяющий целую группу компаний, включая Банк «Софрино» (лишен лицензии в 2014 году, по результатам деятельности возбуждено уголовное дело), ООО «Софрино Эстейт» и др.)
Но централизованные закупки, даже в «Софрино», в Северной епархии запрещены: «изворотливые на ум епархиальные дельцы придумали такую монополию: мол, все равно будете покупать церковный товар, так покупайте у нас на централизованном епархиальном складе. А чтобы не было возможности покупать в других местах — установим ежемесячный объем закупок». О возможностях появления собственного приходского производства и разговоров быть не может.
Помимо этого, в Сегежском приходе из-за его удобного расположения (между Костомукшей и Петрозаводском) в последнее время большим бременем лежат затраты на организацию мероприятий с участием епископа и его окружения — праздников, семинаров, епархиальных собраний и съездов, приемов и т. п.
На вопрос о том, как документируются денежные отношения епархий и приходов, ответ примерно такой: финансовые документы есть, но они никогда не попадут в публичное обращение, ими владеет только архиерей и, вероятно, епархиальный бухгалтер. Даже люди, приближенные к ведению финансовых вопросов, имеют лишь приблизительное представление о таких документах: «Насколько я знаю, готовится список приходов с указанием взносов, и архиерей ставит свою подпись». Один из бывших служителей епархии уточняет: «Есть некие приказы от епископа, но под ними нет никакого экономического обоснования. Сколько епископ скажет, столько и будет. Если епископ — христианин, то суммы будут разумными. Так было при владыке Мануиле [скончавшийся недавно Митрополит Петрозаводский и Карельский]. А если епископ хочет заработать, то церковное служение становится адом. При этом священники оказываются абсолютно бесправными перед епископом-деспотом. А если что не так — то это все от твоей греховности. Неугодные священники высылаются из приходов, оговариваются и никакого слова против сказать не могут».
Острые на язык комментаторы назвали епархиальный налог «платой за предоставленное священнику по франшизе право использовать бренды и бизнес-модель РПЦ». Лучше и не скажешь.
При этом и прихожане, и служители приходов в один голос уверяют, что никто не выступает против взносов на содержание епархии или семинарий в других епархиях, или даже лично архиерея, весь вопрос — в объеме взносов и их рациональном использовании. «Люди жертвуют, а в стройке храма [в Сегежском приходе] прогресса не видят. А видят, как „душит“ епархия одного за другим настоятелей нашего храма…», — жалуются прихожане.
И тихо, даже с нотками стыда в голосе, добавляют: «А внедорожник Игнатия, кстати, Тойота Лэнд Крузер, и вправду очень дорогой, стоит пять миллионов, и он лично его водит».