Вчера интернет-журнал «7x7» опубликовал интервью ведущего инженера Института биологии Коми научного центра УрО РАН, член рабочей группы по рассмотрению вопросов захоронения радиоактивных отходов поселка Водный Андрея Кичигина, в котором он заявил, что есть только один законный способ избавиться от «фонящего» мусора в Ухтинском районе — построить пункт приповерхностного захоронения радиоактивных отходов (ПЗРО). Ученый считает, что законсервировать их на месте нельзя, так как это противоречит законодательству России в области экологической и радиационной безопасности.

Редакция «7x7» попросила прокомментировать это интервью ухтинцев, которые занимаются вопросами реабилитации зараженной территории поселка Водный. Все четыре человека отметили, что заявления Андрея Кичигина как минимум спорные. Предлагаем читателям интернет-журнала ознакомиться с позициями сторон и сделать свои выводы о том, кто прав в этой ситуации.

Наталья Крутских, член рабочей группы по  рассмотрению вопросов захоронения радиоактивных отходов в поселке Водный, журналист:

— Довольно интересное интервью. Много текста, но все вода-водой. Господин ученый пытается нас убедить, как все у нас сейчас опасно. И вот сейчас «Росатом» придет и спасет ухтинцев. Все будут делать по последним технологиям и так далее. Так вот, мы были на «хвостохранилище», которое сейчас реконструируют крутые специалисты. Там нарушение на нарушении. Не было санитарной зоны, технику для того, чтобы достать чаны из болота, арендовали у местных предпринимателей. Вместо обещанной обработки по суперсовременным технологиям стоит бытовой Кёрхер. Люди работают без костюмов. Я даже боюсь представить, какие технологии нас ждут при строительстве ПЗРО.

Господин ученный тут решил пофантазировать за нас и придумать, как мы предлагаем решить проблему. Цитата: «Попробую сам пофантазировать... Площадки ровные, все рядом с рекой. Подогнать бульдозер и аккуратно столкнуть в реку. Река Ухта быстрая, а в половодье и полноводная. Разбавит и разнесет все до самой Печоры», — конец цитаты.

Вместо того, чтобы фантазировать, Кичигину не мешало бы прислушаться к тому, что мы говорим. Никто из инициативной группы никогда не предлагал все скинуть в реку. Более того, мы предлагали провести исследования всего района, чтобы выяснить где есть загрязненные участки, то есть составить что-то наподобие карты радиационной обстановки. Таких исследований не проводилось, но ученые в один голос кричат, как все плохо. Какие-то одиночки сами ходят с дозиметрами и выявляют фонящие пятна. Все эти участки очень маленькие по площади. Там метр земли фонит, там — полметра. И зачем ради таких объемов строить нам огромное ПЗРО?

Сегодня у нас есть два ярых приверженца ПЗРО — это Кичигин и Перминова. Они упорно пытаются устроить у нас в муниципалитете свалку радиоактивных отходов. Причем в болотистой местности. И самое интересное, что эти два фаната ПЗРО живут на приличном расстоянии от нас. Если они считают, что других вариантов нет и строить надо, то почему не предлагают построить где-нибудь в районе Сыктывкара. Мне, если честно, непонятно, как ученые и комитет по гражданской безопасности хотят построить такой объект чуть ли не в жилой зоне? Если других вариантов нет, то стройте в 100 километрах от жилой зоны. А Кичигин и Перминова могли бы там поселиться и следить, как себя ведет их любимое детище.

Ольга Сапрыкина, член инициативной группы, выступающей против строительства пункта ПЗРО:

— Андрей Кичигин работает инженером по охране труда, а не в области радиационной безопасности. То есть учит сотрудников «не ставить кружку с чаем на компьютер». Мы у него не консультировались, как он думает, а пытались выяснить его «оголтело-могильную» позицию, и узнали-таки. Поняли, что с этим человеком бесполезно разговаривать с точки зрения поиска гуманных путей решения.

Путей решения проблемы без строительства ПЗРО много, мировая практика обширна. Мнений настоящих экспертов он не приводит, так как экспертиз проект не проходил (не требуется по закону). Подписей водненцев против ПЗРО сотни, а «за» — несколько ветеранов-сторонников нового могильника. Через 5-70-100 лет, когда «хвостохранилище» может «потечь», можно будет опять укрепить берег по такому же сценарию, как и сейчас — стена в грунте.

Настоящее место под ПЗРО нарушает целый ряд законных актов, действующих в РФ: прямо под ним нефтяное месторождение. Эта площадка находится во втором поясе охранно-защитной зоны водозабора Ухты (есть заключение организации Ухтажилстройпроект), а также оно находится в зоне интенсивной разработки полезных ископаемых. Об этом Сыктывкар молчит.

И последнее. Люди не боятся, люди не желают строительства нового могильника. И поверьте на слово — водненцы тоже. Особыми, то есть неперевозимыми, можно признать и отходы заводов №№1 и 7 и законсервировать на месте. И мы за этот вариант. Ухтинцы довольны решением о консервации «хвостохранилища».

Кроме того, ни «хвостохранилище», ни заводы №№1 и 7 не находятся в селитебной зоне поселка! (определение селитебной зоны можно почитать). Они находятся просто на краю поселка. У нас есть официальное письмо, в котором «Росатом» не намерен реабилитировать неселитебные земли. Так что никакие остальные заводы, которые Кичигин перечислил, не будут никогда реабилитированы.

В целом: зачем Кичинига слушать? Он инженер по охране труда (у меня в подчинении таких несколько). Я бы сама с удовольствием послушала настоящих экспертов, а не доморощенных.

За стол переговоров, я напомню, предложили сесть мы. Это было наше предложение о создании рабочей группы. Разве нельзя в день выборов Главы Республики еще один бюллетень напечатать для ухнинцев с вопросом ПЗРО? Это и будет ответом народа. Мы всегда за переговоры, только Кичигин позиционирует себя якобы профессионалом, а нас — истериками. На самом деле идет «продавливание» ПЗРО. Это поняли почти все.

Роман Хакимзянов, общественник:

— У Кичигина следующее понимание проекта. Якобы по проекту предусмотрено строительство трех первых ячеек ПЗРО. Якобы все 12 ячеек из концепции планируется построить для десяти заводов Водного. На самом деле в проекте предусмотрено строительство только одной ячейки ПЗРО (остальные — только на перспективу, без деталей). В проекте вообще нет ни слова про реабилитацию других «проблемных участков», которые перечисляет Кичигин. Исходя из этого, я делаю вполне логичный вывод: господин Кичигин не изучал проект вообще. И перед тем, как «садиться за стол переговоров», ему следует все же изучить проект. Иначе это будет пустая болтовня.

Илья Величко, член рабочей группы по рассмотрению вопросов захоронения радиоактивных отходов в поселке Водный, депутат Госсовета Коми:

— Я абсолютно поддерживаю слова Романа. У Андрея Кичигина есть только свое мнение, единственно верное. Остальные он даже слышать не хочет и тем более обсуждать.