— Очень неожиданно было увидеть вас на пикете. Насколько я знаю, вы в первый раз в жизни принимали участие в таком протестном мероприятии.

— На митингах я бывал, вот в пикет я вышел действительно в первый раз. Я решил выйти, потому что устал от потока лжи и ненависти к Украине, которая льется из эфира. Я против того, чтобы моя страна так нагло и агрессивно нарушала суверенитет другой страны, пользуясь его слабостью. Тем более страны, которую мы считаем братской, дружеской, соседской страной. Так нельзя. Как мы могли вместе со своими товарищами выразить свое мнение, так и выразили.

— Вспомните, как вы приняли решение идти на пикет. Сомневались ли в этом решении?

— Сомнения были, потому что я, честно говоря, не очень приемлю такую форму протеста. Мне она кажется не очень эффективной. Но другую форму я просто не видел. И потом, мы все-таки выходили втроем, каждый со своим мнением, но все были единодушны. Сомнения были, но я не видел другого выхода для себя.

— Что делали полицейские во время пикета? Вы ждали, что они будут действовать так, как они в итоге и действовали?

— Конечно, мы эти действия ждали. Мы знали, что пикет на том месте запрещен. Но это не было провокацией. Я не очень понимаю, почему запрет должен распространяться на выходной день, когда Конституционный суд Коми не работает (проведение любых протестных акций на Стефановской площади Сыктывкара запрещено, потому что там находится Конституционный суд республики. Митингующие, по мнению законодателей, своими действиями могут помешать его работе или оказать давление на судей — «7х7»). Но в воскресенье все это сомнительно представляется. А почему именно в это место? Пикет как форма протеста или выражения своего мнения имеет свои особенности. Это связано не только c тезисом на плакате, но и с местом. В данном случае единственное место, которое связано и подчеркивает суть наших высказываний, — это Общественная приемная президента Российской Федерации. А она в этом здании находится (администрация главы и правительства Коми — «7х7»), другого места в Сыктывкаре нет. Полиция вела себя абсолютно нормально. Они исполнили закон. Мы никакого сопротивления не оказывали.

— Что происходило в отделении полиции? Как с вами общались сотрудники правопорядка?

— Нормально общались. Составили протокол об административном нарушении. Три часа продержали.

— Вы первый раз были в полиции в роли задержанного?

— В Сыктывкаре — первый раз. Это было воскресенье. Сами понимаете, какой там был контингент. Мы были единственными трезвыми, разумеется, не считая самих стражей порядка. Мы поговорили про историю, подискутировали на эту тему с полицейскими и посетителями этого богоугодного заведения.

— Чему вас эта история научила?

— Меня эта история ничему научить не могла, только подтвердить, что у нас в стране иметь мнение, которое отличается от, скажем так, официального, не совсем удобно. Одной из причин, по которой я решился принять участие в пикетировании, было безобразное освещение в СМИ «Марша мира». Было представлено так, что в стране, конечно, есть другое мнение по поводу украинских событий, но это мнение какой-то группки отщепенцев, предателей. А ведь это мнение, противоположное ура-патриотическому, далеко не единичное. Просто не все решаются выразить его открыто, публично. Хотелось сказать, что есть и другое мнение, и что это мнение нормальных людей, которых почему-то записали сразу в предатели.

— Когда информация о вашем пикете появилась в местных СМИ, некоторые люди записали в предатели родины и вас. Вас в этом списке якобы было очень удивительно увидеть.

— У нас людям навязываются стереотип, что если ты не согласен с позицией твоего государства, то ты предатель. И обязательно такие люди финансируются из-за рубежа, что они состоят на содержании Вашингтонского обкома или еще кого-то. Меня не первый раз обвиняют в этом. И мне давно обидно, потому что я не знаю, какая сволочь в таком случае мои деньги получает. Кто-то же их получает, и почему я их не вижу. Бесплатно родину продавать — странно. А если серьезно, то в стране буквально на глазах нарастает нетерпимость к инакомыслию, поддерживаемая официальной пропагандой. Знаете, это все больше и больше напоминает 1937.

— Когда Владимир Путин обращался к Федеральному Собранию с посланием о Крыме, то он много раз подчеркивал, что он восстанавливает историческую справедливость, возвращая Крым и Севастополь. Насколько эта риторика продиктована логикой?

— Когда обращаются к категории исторической справедливости, исторического права, это всегда очень опасно. Потому что история настолько многообразна, что там можно подыскать примеры на любой случай жизни. Большинство людей хлопают лозунгу «С возвращением домой». Тогда у меня возникает вопрос о том, что возвращение возможно тогда, когда ты откуда-то ушел. А Крым никуда не уходил, он никогда не был в составе Российской Федерации. Он был в составе Российской империи, так и Украина была в составе Российской империи. Крым был в составе Советского Союза, ну так и Украина была в составе Советского Союза. Куда он уходил? И вообще, обосновывать присоединение территории «историческим правом» (Крым всегда был русским) очень сомнительно. Нет ни одной территории, которая всегда была заселена одним народом. Тот же Крым — он русский (по большинству населения) последние 250 лет. А до этого с XV в. там было Крымское ханство. Так у кого больше прав на свое государство в Крыму — у крымских татар или русских? Попробуйте перевести этот вопрос из теоретической в практическую плоскость — такое начнется, что не приведи Господь! Руководствуясь этим самым историческим правом, Германия может потребовать вернуть Калининградскую область, финны — Выборг с Карельским перешейком, ну и т. д. — примеры можно приводить до бесконечности.

Нас буквально заваливают примерами проведения референдумов (Каталония, Шотландия, даже Эритрею вспомнили, хотя большинство россиян вряд ли знают, где это), разумеется, вспомнили Косово. Как-то опуская такие «неинтересные детали». А именно: референдумы в Каталонии и Шотландии — внутреннее дело Испании и Великобритании, они суверенитет третьих государств не нарушают. Самопровозглашенная независимость Косово — очень сильный аргумент. Только надо иметь в виду, что в Косово действительно был очень серьезный этнический конфликт. А кто-нибудь что-нибудь слышал про этнические чистки в Крыму, вообще про преследование русских последние 20 лет? И Косово ни к кому не присоединялось. Вероятно, поэтому в последний момент мы спохватились и, уже после объявления о референдуме, поспешили объявить о независимости Крыма. Работали так небрежно, топорно, что даже не стали менять вопросы референдума, сделав вид, что не заметили, что второй вопрос (о сохранении Крыма в составе Украины на правах широкой автономии) потерял смысл.

Мы должны уважать мнение крымчан, чем бы они ни руководствовались (так ли им будет хорошо в России, как они ожидают — другой вопрос). Но вопрос о судьбе Крыма надо решать только вместе с Украиной, нравится вам или не нравится нынешняя украинская власть. Украина переживает нелегкие времена, там очень сильно влияние радикалов. Но мы же, по существу, радикалам и помогаем, совершенно нагло, вопреки мнению украинцев, захватив Крым.

— Как вы думаете, те люди, которые вышли в Сыктывкаре на провластный митинг в поддержку аннексии Крыма, сделали это по воле сердца?

— Как уж они попали на митинг судить не могу — я там не был. Вообще-то нетрудно, зная, как у нас проходят официальные митинги, догадаться, что по крайней мере часть из них попала туда «по разнарядке». Но в данном случае это не так важно. Думаю, что большинство участников искренне верит в то, что Россия и Путин все сделали правильно.