7 мгновений недели с Павлом Сафроновым

Фото Максима Полякова

Расшифровка:

Е.СОЛОВЬЕВА: Здравствуйте, уважаемые слушатели и читатели портала «7x7». С вами снова программа «7 мгновений недели» и я Елена Соловьева. Сегодня в гостях у нас Павел Сафронов. Здравствуй, Павел.

П.САФРОНОВ: Здравствуй, Елена.

Е.СОЛОВЬЕВА: Павел – главный редактор молодежного издания «Твоя параллель». Первый вопрос, который я тебе задам, касается Романа Зенищева. Ему вменяют в вину получение взятки в размере 10 миллионов рублей, он объявлен в розыск. Расскажи, в каких вы с ним были отношениях – дружили, приятельствовали? Были же у вас «покатушки» с мэром.

П.САФРОНОВ: Это был, наверное, 2011 год или 2010. Что значит, дружили? Он публичная фигура, я журналист. Отношения складывались, как у публичного чиновника и журналиста. На этом все и заканчивалось. Никаких частных встреч у нас никогда не было. И тогда, и сейчас все понимали, что в администрации происходят коррупционные вещи, и хорошо, что они расследуются, потому что коррупция должна расследоваться. Она большая беда для нашей страны. Но было бы лукавством считать, что тогда было плохо, а сейчас хорошо. И куда актуальнее было бы заводить уголовные дела, пока Роман Валерьевич был еще главой администрации. И поскольку этот момент упущен, куда актуальнее было бы заводить уголовные дела сейчас против коррупционеров, различных плохих чиновников, которые сейчас находятся в том здании.

Е.СОЛОВЬЕВА: А ты ведь тогда в 2009 году начинал свою предпринимательскую деятельность.

П.САФРОНОВ: Да, я начинал свою предпринимательскую деятельность в 2009 году, в 2010 даже.

Е.СОЛОВЬЕВА: А ты не пытался на этой почве подружиться? В нашей, да и не только в нашей стране, считается, что для предпринимателей хорошо, когда они дружат с власть предержащими.

П.САФРОНОВ: Когда предприниматель может дать взятку в размере 10 миллионов рублей, наверное, он может найти общий язык. А когда предприниматель может дать взятку в размере 300 рублей… У меня нет стартового капитала, нет богатых родителей. Соответственно, я начинал с низов.

Е.СОЛОВЬЕВА: Ну мало ли. Курочка по зернышку клюет. Там 300 рублей, сям 300 рублей.

П.САФРОНОВ: Нет. Просто бизнес сам по себе умрет. Это будет мертворожденный ребенок. Потому что, если ты приходишь к чиновнику и даешь ему 300 рублей, через две недели он придет и попросит у тебя 400 рублей за продолжение твоего бизнеса. А он, этот чиновник, тебе уже вроде, как и не нужен. Взятки – это глупости.

Е.СОЛОВЬЕВА: А ты как бизнесмен пытался подружиться с нашей администрацией? Не то, чтобы сдружиться, а чтобы у вас хорошие отношения были, взаимопонимание.

П.САФРОНОВ: Взаимопонимание – всегда хорошо, чем бы ты ни занимался. Надо со всеми искать взаимопонимание. Мое отношение, как предпринимателя, к государству заключается в одной фразе: «Не мешайте». Мне помощь никакая не нужна – ни грантовая, ни бизнес-инкубатор, ни льготные условия, ни дополнительные субсидии из банка, если я взял человека с биржи труда. Главное – не мешайте, я сам разберусь.

Е.СОЛОВЬЕВА: Я понимаю, что это глупый вопрос, но все-таки. А как государство обычно мешает бизнесменам?

П.САФРОНОВ: Это кошмар же, как оно мешает, начиная с огромных, непомерных налогов. Нам всегда вдалбливается в голову намеренно или ненамеренно, что у нас достаточно низкие налоги. По телевизору говорят, какие высокие налоги во Франции, показывают бедолагу Депардье, который убегает от этих налогов к нам. На самом деле налоги ужасные у нас. Во Франции тоже ужасные. Вопрос в том, что уровень жизни там другой.

Е.СОЛОВЬЕВА: То есть, там некая пропорция между уровнем жизни и налогами соблюдается, а у нас нет?

П.САФРОНОВ: Абсолютно не соблюдается. Есть средний класс, который убивается, в том числе и налогами. Поэтому у нас его и нет.

Е.СОЛОВЬЕВА: У тебя было много проектов, да и сейчас они есть, как преобразить городское пространство. Ты по этим вопросам как-то общался с Зенищевым?

П.САФРОНОВ: Нет. Когда Зенищев был главой администрации, меня эти вопросы интересовали постольку поскольку. Да и сейчас они меня интересуют также. Я не буду тратить так много времени, чтобы ходить к Поздееву, обсуждать какие-то вещи, связанные с городским переустройством. Мне интересна здесь реакция общества, если ли у него запрос на какие-то изменения в городской среде в малых архитектурных формах?

Е.СОЛОВЬЕВА: Чтобы закрыть тему с Романом Зенищевым, я попрошу дать приблизительную оценку. Ты считаешь, что у нас это такая традиция: закончились полномочия у человека, надо постараться с ним тем или иным способом расправиться?

П.САФРОНОВ: Я не считаю, что это традиция.

Е.СОЛОВЬЕВА: Или это вопрос только с мэром Зенищевым?

П.САФРОНОВ: Нет, вопрос не в Зенищеве. Видно же, что есть какая-то тенденция с главой Княжпогостского района Поповым. Сейчас чего-то сажают. Ну хорошо.

Е.СОЛОВЬЕВА: Ты считаешь, что это тренд последнего времени?

П.САФРОНОВ: Я считаю, что это тренд последнего времени. Чем он обусловлен, я не знаю. Я не настолько сильно ориентируюсь в республиканской политике на этом уровне – уровне взятки, с кем разобраться, коррупции, кто кому откат сделал. Я не в курсе, меня не уведомляют почему-то.

Е.СОЛОВЬЕВА: У нас появилась информация, что, якобы, твоя проанонсированная отставка с поста главного редактора газеты «Твоя параллель» - это фейк. И с тобой все-таки собираются продлять договор. Скажи нам, это так или не так?

П.САФРОНОВ: Ну как фейк? Если новость появляется на «Комиинформе», официальном портале, она уже не фейк. Я могу сказать, что контракт со мной прекратили и не продлили. Никакого контракта я пока не видел.

Е.СОЛОВЬЕВА: А ты откуда узнал об этом? Из «Комиинформа» или тебе позвонили и сообщили.

П.САФРОНОВ: Я сейчас расскажу. Как со мной раньше выстраивались отношения? Со мной заключался срочный трудовой договор. Когда он подходил к концу, его прекращали и начинали заново. Не было такого, что он продлевается. Сейчас, когда он в очередной раз закончен, продлится он или не продлится, я не в курсе. Я написал план развития газеты и издания в условиях существующего финансирования. У кого-то он нашел отклик, у кого-то не нашел. Может быть этот план не будет реализовываться. Может быть реализован, но другим человеком. Может быть частично. Для меня эта новость эмоционально не окрашена: я занимался проектом, я перестал заниматься проектом. Это не такое, как: «Ох, я потерял такую должность».

Е.СОЛОВЬЕВА: У меня в связи с этим такой вопрос. Удалось ли тебе реализовать те планы, которые были изначально, что лучше получилось, что хуже? И что в нынешнем плане?

П.САФРОНОВ: Я могу сказать, что многое не получилось. Причина здесь одна – денег нет. Сложно строить дом, когда у тебя нет материалов. Конечно, тебе говорят, что у тебя полная свобода – строй. Ок. Лопата есть, но дайте мне еще песочек. Или нет у тебя лопаты, вот тебе шуруповерт. Строй дом. Ты можешь его строить долго, но мало, что получится. Получилось сделать газету интересной. Парадоксально, но ее не стали читать больше. У нас провалилась подписная кампания, все наши усилия пропали даром. Мы много общались с министерством образования, пытались сделать так, чтобы хотя бы школы подписались, детские сады, библиотеки.

Е.СОЛОВЬЕВА: Детские сады на «Твою параллель»?

П.САФРОНОВ: И на «Радугу» в том числе. Какая практика сейчас существует в школах? Когда библиотекарь идет подписываться на газеты – у них заложены деньги на периодические издания – она приходит на почту, истает каталог, выбирает что попало. По названиям, по анонсам. И логичнее было бы, чтобы они подписывались, заказывали республиканские издания. Хотя бы там информация актуальная. Может быть, школ 40 подписалась.

Е.СОЛОВЬЕВА: Но подписка это еще не все. Ведь можно и рекламой зарабатывать.

П.САФРОНОВ: Рекламой невозможно. У нас сменилось несколько менеджеров по рекламе. Рекламу практически невозможно продать, а если возможно, то это очень и очень маленькие деньги. Потому что это маленькая черно-белая газета с низким тиражом, которую мало кто читает.

Е.СОЛОВЬЕВА: Это замкнутый круг получается?

П.САФРОНОВ: Это не замкнутый круг, здесь вопрос в другом. Реклама может принести 3 тысячи рублей, и даже 10 тысяч рублей, если постараться, но это копейки. В типографии ее печатают в огромных для меня масштабах по соотношению с тем, что может продаться. Поэтому это несерьезно. Это некоммерческая структура, где можно отбивать себестоимость плюс зарабатывать сверху.

Е.СОЛОВЬЕВА: А развивать сайт и зарабатывать за счет него?

П.САФРОНОВ: В этом и есть план. Я расскажу, какая ситуация. Когда нас объединили с «Радугой», нам говорили, что у них там более-менее сбалансировано, у нас более-менее сбалансировано. Теперь надо идти вперед, развиваясь вместе. Когда я пришел в «Твою параллель», там был долг 1 миллион 800 тысяч, к концу года остался долг 800 тысяч. Сейчас долг стал гораздо больше, и есть отрицательная тенденция: каждый месяц денег все меньше и меньше. Потому что не поступили в нужном объеме деньги для «Радуги», и в нужном объеме для «Твоей параллели». Составляется план финансово-хозяйственной деятельности, в простонародии бизнес-план. Когда я составил план на 2013 год, я им сказал, что есть реальный план. Вот столько-то нужно денег на нормальную работу двух редакций, которые будут издавать «Радугу» и «Твою параллель». Вот меньше никак не получится. Рабочая схема такая. Мне сказали, что все хорошо, и план утвердили. Мы стали жить по нему, как и положено, но финансирование нам стало поступать чуть ли не в два раза меньше. Я к ним приходил и говорил, что денег поступает мало, мы сейчас опять начинаем ползти в долг. Мы уходили в минус практически по 150 тысяч каждый месяц. Мне говорили, что все решат, только давайте разберемся, куда они делись. У «Радуги» есть приложение – я не знаю, насколько эти нюансы интересны слушателям и читателям «7x7» - «Семейный круг». Оно делает «Радугу» в два раза толще, и на него были заложены деньги в прошлом году, и мы его выпускали. В этом году денег на него не поступает, но у нас есть обязательства перед подписчиками. Я приходил и спрашивал, будем ли мы его выпускать дальше или нет. Если у нас не будет на него денег, то мы его выпускать не будем. Сейчас мы его, конечно, повыпускаем, так как люди вроде подписались. Но потом нам оно вроде как и не надо. Мы выпускаем двойной объем, нам говорят, выпускайте двойной, деньги будут. Денег в итоге нет. А это еще минус миллион фактически. То же самое и с «Твоей параллелью». Есть реальная схема работы редакции, денег не достаточно. И вот складывается ощущение, что Сафронов вогнал издание в долги. Какие долги? Жили, как и жили. Нет такого: «Ой, денег нет». Такая ситуация была в мае прошлого года, потому что я там некоторые вещи не учел. А дальше все долги прогнозируемы, понятны. Об этих долгах я многократно доносил агентству, а сейчас они говорят: «Ой, вы знаете, денег нет, Сафронов не справляется».

Е.СОЛОВЬЕВА: У многих СМИ есть долги перед типографией, но я хочу поговорить не об этом. «Красное знамя» выселяют за долги по аренде. У вас есть долги по аренде?

П.САФРОНОВ: Тоже есть.

Е.СОЛОВЬЕВА: А они сравнимы с долгами «Красного знамени»?

П.САФРОНОВ: А какие долги у «Красного знамени»?

Е.СОЛОВЬЕВА: Ой-ой-ой, я тут тебе не могу сказать.

П.САФРОНОВ: Я думаю, у нас меньше.

Е.СОЛОВЬЕВА: Ты думаешь, что как только они приблизятся к критической цифре, вас тоже попросят?

П.САФРОНОВ: А смысл? Очевидно, что «Красное знамя» с Агентством по печати никак не связано. Они просто арендодатели, а мы финансируемся Агентством по печати, через них деньги проходят. Смысли им выкидывать свои же структуры из своего же здания?

Е.СОЛОВЬЕВА: То есть, «Красное знамя» выкинули, потому что они не входят в структуру?

П.САФРОНОВ: Нет. Нас не выкидывают, потому что «Твоя параллель» в структуре.

Е.СОЛОВЬЕВА: Как складываются твои отношения, как главного редактора, с властью?

П.САФРОНОВ: Агентство по печати властью не является. Нужно понимать, что ты задаешь вопрос про Желтый дом.

Е.СОЛОВЬЕВА: Ты общаешься с Черновым, Гайзером, Марущаком?

П.САФРОНОВ: Гайзер звонит, трубки не беру (улыбается). Я маленький главный редактор, со мной нет смысла общаться ни Гайзеру, ни Чернову. Постольку поскольку имеет смысл со мной общаться Павлу Марущаку. Ну мы с ним так и общаемся иногда. Не очень часто. Сейчас объясню, как складываются отношения с власть имущими. Наверное, вопрос заключается в цензуре, и сколько раз нам запрещали что-то писать. В течение года нам никогда не запрещали что-то писать. И мы писали вещи, которые не стоило бы писать. ОбъяснюМногочисленные диванные интернет-критики считают, что «Сафронов продался», но мало кто знает, что мы писали о митингах 6-го мая в Москве. Мы писали, как сыктывкарцы туда ездили, брали мнения. И ведь этого нет в госзадании. И, по сути, местным читателям это не интересно.

Е.СОЛОВЬЕВА: Но ведь вы должны освещать не только местные темы.

П.САФРОНОВ: Поэтому и освещали. Очевидно, что надо писать о митинге на Стефановской или Театральной площади, так как это местное, это актуальная информация. А чего писать про московские, если это не наша целевая аудитория… Мы писали, и не потому что я сказал, а потому что журналисты захотели об этом написать. Журналисты про многое писали, мне было интересно, что нельзя, когда нам скажут, что уже перебор. Никогда нам такого не говорили, и, по сути, повестку дня формировали журналисты. Единственное, что я запрещал, вернее, говорил «хватит», когда стали многократно писать про геев. От этой темы начинает подташнивать. Не так уж она и интересна, чтобы про нее писать так много.

Е.СОЛОВЬЕВА: Да ладно, когда это вы писали про геев?

П.САФРОНОВ: Про геев очень много писали. Можно и поменьше.

Е.СОЛОВЬЕВА: Когда это было?

П.САФРОНОВ: В течение прошлого года. Почему это тебя удивляет?

Е.СОЛОВЬЕВА: Я плохо следила, видимо, плохо следила.

П.САФРОНОВ: Очень много писали. Мне кажется, что много. Поэтому даже когда были информационные поводы, я просил меньше писать. В то же время мы столько же писали про монастыри и про церкви. Это если говорить о противостоянии консерваторов и содомитов.

Е.СОЛОВЬЕВА: Соблюдали баланс?

П.САФРОНОВ: И про что бы мы не писали, нам ни разу не звонили и не говорили: «Вы что с ума сошли?» Или просил не писать про это.

Е.СОЛОВЬЕВА: Но ведь ты к Марущаку захаживал. Я не думаю, что он захаживал в «Твою параллель». Как у вас складывались отношения. И на чем они строились?

П.САФРОНОВ: Обычные рабочие отношения.

Е.СОЛОВЬЕВА: Ну вы вместе пили и чай и говорили о погоде? Что значит, рабочие отношения?

П.САФРОНОВ: Кофе. И разговаривали о работе.

Е.СОЛОВЬЕВА: А каким образом вы говорили о работе, и каких тем это касалось?

П.САФРОНОВ: Это касалось «Твоей параллели». И, во-вторых, смежных тем. Например, если есть проекты, к которым мне интересно подключиться. Или я приходил с молодежными проектами.

Е.СОЛОВЬЕВА: Это была конструктивная работа?

П.САФРОНОВ: Конструктивная настолько, насколько она может быть в рамках такого общения.

Е.СОЛОВЬЕВА: А как ты можешь для себя охарактеризовать Павла Марущака, как чиновника?

П.САФРОНОВ: Это эффективный чиновник, который не похож на других чиновников. Он не вписывается в формат, он не похож на других чиновников подобного уровня Желтого дома. Как минимум стилем одежды. В джинсах они не ходят.

Е.СОЛОВЬЕВА: Стиль одежды, мне кажется, вообще дело десятое.

П.САФРОНОВ: Я считаю, что он эффективный чиновник. Он очень много работает, насколько мне видно. Порой на износ. Его работодатели должны быть довольны.

Е.СОЛОВЬЕВА: То есть, ты его оцениваешь положительно?

П.САФРОНОВ: Нет, я не говорю, положительно или нет. Я говорю, что он эффективен. Я не расцениваю его как человека. Я расцениваю его, как функцию. И функцию он выполняет отлично. Я не считаю, что мне этично рассуждать о ем, как о человеке в прямом эфире. Это касается любого человека.

Е.СОЛОВЬЕВА: Я переформулирую вопрос. Вот эта эффективно выполняемая функция хороша для информационного пространства республики.? Или она скорее вредна?

П.САФРОНОВ: Не знаю. Я подумаю. Здесь вопрос в том, что перед ним ставится задачи. Кому-то они нравятся, кому-то не нравятся. Мне они могут в чем-то не нравится, в чем-то могут импонировать. Я не знаю, какие перед ним задачи ставятся. Я могу предполагать, что они перед ним ставятся. Опять же он до меня не доносит информацию. Я думаю, он выполняет эффективно.

Е.СОЛОВЬЕВА: Перейдем к следующему вопросу. У нас в ангажированных СМИ появилась информация о том, «Рубеж Севера» собирается на баркемп. Как ты к этому относишься? Это серьезное заявление?

П.САФРОНОВ: Господи, да разве можно относиться серьезно к двум-трем идиотам? Нет. Заявление несерьезное. Они могут кого-нибудь испачкать кетчупом. Разве это серьезные ребята?

Е.СОЛОВЬЕВА: Они-то сказали, что приедет 20-30 человек. И они себя идиотами не считают.

П.САФРОНОВ: Алексей Колегов находится сейчас на Кипре. Желаем ему хорошего отдыха, он может там еще подольше остаться. Ничего страшного. От нас не убудет. Так как он их местный лидер, то они будут к некоторой растерянности. 20-30 их не придет, столько их не существует в принципе.

Е.СОЛОВЬЕВА: А ты не считаешь, что Карманов – это сильная личность, которая может как-то о себе заявить?

П.САФРОНОВ: Карманов – это 17-летний парень, который не является сильной личностью. Он занимается некоторыми вещами. Про ловлю педофилов – это долгая и отдельная тема. Но это несерьезная личность, за которой мало кто пойдет. За ним пойдут два-три гопника.

Е.СОЛОВЬЕВА: А сейчас есть противостояние ультраправых и антифашистов? Я знаю, что у тебя есть знакомые антифашисты.

П. САФРОНОВ: Что значит, знакомые. Я сам антифашист.

Е.СОЛОВЬЕВА: На каком этапе находится это противостояние.

П.САФРОНОВ: Противостояние не обострено, и ситуация, как мне кажется, постоянно накаляется.

Е.СОЛОВЬЕВА: Искусственно накаляется?

П.САФРОНОВ: Нет, она сама по себе накаляется. Моя роль заключается в том, чтобы этот фитиль тушить рукой или ногой, чтобы там ничего не бомбануло. Когда возникают конфликтные ситуации, я их тем или иным образом «разруливаю». Последний раз я виделся с Кармановым, с которым мы общались в течение полутора часов, мы старались…

Е.СОЛОВЬЕВА: И как тебе юноша?

П.САФРОНОВ: Сельский парень, не очень разбирается в ситуации. И мы слишком много уделяем ему внимания, не стоит он этого.

Е.СОЛОВЬЕВА: Так чего же ты ему полтора часа уделил?

П.САФРОНОВ: Я не ему уделил, а ситуации. Она очень конфликтная. И мы ее «разрулили», не дошло до столкновений.

Е.СОЛОВЬЕВА: Все так загадочно. Что за ситуация?

П.САФОНОВ: Если бы она только меня одного касалась, я бы легко говорил. А если это касается наших ребят, которые могут пострадать.

Е.СОЛОВЬЕВА: Вы собирались драться стенка на стенку?

П.САФРОНОВ: Стенка на стенку никто не дерется. Фашисты и антифашисты так не дерутся. Драки происходят другим способом. Есть места фашистов, где они постоянно находятся. Есть места антифашистов, о которых узнают фашисты. Приезжает машина, они подходят, это называется «прыжок». Ребята прыгнули, хлопнули и через две минуты разбежались. Никогда стенка на стенку не бывает.

Е.СОЛОВЬЕВА: А кто чаще нападет?

П.САФРОНОВ: Сейчас никто не нападает.

Е.СОЛОВЬЕВА: Есть люди, которые между фашистами и антифашистами поставили знак «равно». Потому что и те, и другие - молодые агрессивные ребята, им надо куда-то девать энергию. Если говорить в общем и целом, кто чаще нападал и чаще вел себя агрессивнее? Можно ли этот знак «равно» поставить?

П.САФРОНОВ: На эту тему я буду очень много говорить на баркемпе. Я всех приглашаю. Насилие, которое совершается антифашистами, всегда имеет оборонительный характер. И если в каком-то городе антифашистское движение совершает нападающие действия, то это само по себе вызывает некоторое осуждение со стороны комьюнити антифашистов других городов. В 2010 году в Сыктывкаре была такая ситуация, что фашисты кидали зиги прямо в центре города, несмотря на то, что за ними идут антифашисты. Я в это время там был, нас было восемь человек.

Е.СОЛОВЬЕВА: Около вечного огня?

П.САФРОНОВ: Около вечного огня – это другая история. Перед нами идет два-три идиота. Один из них кидает зигу в центре Сыктывкара и кричит смешную фразу «Россия для русских, Москва для москвичей». Всем было по фигу, и обществу было по фигу. В нашем городе – свастики на стенах, зигуют молодые идиоты. Это кошмар. Они были абсолютно наглые. Сейчас перестали.

Е.СОЛОВЬЕВА: То есть, они вас провоцировали, вы их колотили, и они перестали наглеть.

П.САФРОНОВ: Да.

Е.СОЛОВЬЕВА: Все так просто. Красота-то какая. Тебя еще причисляют к анархистам.

П.САФРОНОВ: Надо понимать, что в слове «антифа», которым называется движение, заключено очень много разных смежных идеологий. Антифа – это условное название. С такой же логикой движение можно было бы назвать антидогхантеры. Смысл антифашистов не останавливается на борьбе с фашистами. Когда фашистов становится меньше, антифа задается вопросом: «А чего делать? Неужели мы ради них существовали?» И оказывается, что все не так. Ребята в течение двух лет кормят бездомных у Центра занятости, это благотворительные акции FNB. Это поддержка бездомных животных: ребята часто ездят в приют, дружат с зоозащитниками, сами являются зоозащитниками. Это антидогхантеры, этот Ракин-идиот.

Е.СОЛОВЬЕВА: Они различные социальные функции выполняют.

П.САФРОНОВ. Да. Некоторые из них являются анархистами. Я разделаю мнение о том, что каждый антифашист последовательно становится анархистом, а каждый анархист становится антифашистом, потому что идеологии схожие.

Е.СОЛОВЬЕВА: Ты же учился на политолога. Анархисты придерживаются все-таки левых взглядов. А ты занимаешься бизнесом, говоришь о том, что должно быть больше среднего класса. Это все-таки больше правые взгляды. Как у тебя все это согласуется?

П.САФРОНОВ: Анархизм очень многолик. Я не являюсь анархистом в политическом плане. Я не считаю, что анархизм приемлем для общества в целом. Это будет навязывание моих идей. Анархизм возможен только тогда, когда каждый в обществе является анархистом. Когда появляются неанархисты, которые говорят, что это мое. Мы как будем делать – отбирать у них их собственность? Анархизм подразумевает отказ от частной собственности.

Е.СОЛОВЬЕВА: А что в твоем личном понимании анархия?

П.САФРОНОВ: Для меня это личная философия. Некоторые говорят, что буддизм – это не религия, а жизненная философия. А вот я считаю, что анархизм – это не политическая, а личная философия.

Е.СОЛОВЬЕВА: Что это значит? Что все люди братья? Должны помогать друг другу?

П.САФРОНОВ: Пресловутые – свобода, равенство, братство. Честный труд, вопрос личной свободы.

Е.СОЛОВЬЕВА: А как сюда бизнес вписывается?

П.САФРОНОВ: Отлично вписывается. Я никого не эксплуатирую, у меня этичный бизнес, я занимаюсь тем, что обеспечивает меня, других людей. Я обеспечиваю некоторую потребность общества. Они приходят и тратят свое личное время, им нравится проводить там время, они получают там некоторые знания, веселье.

Е.СОЛОВЬЕВА: Я поняла твою точку зрения. Давай к другой теме. Недавно Михаил Ходорковский отметил свое 50-летие. Политический узник, сидит уже 10 лет. И вот он о судьбах России размышлять не переставал. И вот, что он говорит в одном из интервью: «Сегодняшняя ситуация в нашей стране связана также не только с отсутствием нормальных институтов демократического государства (честных выборов, независимого суда, влиятельного парламента), но и с низким уровнем доверия, навыков взаимопомощи внутри общества. Именно эту проблему призвана решать политика «малых дел», именно такой общественной деятельностью можно и нужно заниматься сегодня: от волонтерства до участия в работе муниципальных советов». Я понимаю, тебе это близко. Как ты к этому относишься?

П.САФРОНОВ: Я могу больше рассказать про ситуацию, точку зрения и теорию малых дел. Первое, что меня связывает с Ходорковским, это «Школа публичной политики». Мы с Павлом Андреем были там самыми молодыми слушателями. Там был достаточно интересный круг лиц, которые ходили на эту школу в Сыктывкаре. Там была Полина Голованова. Я был еще несовершеннолетний. Мне было лет 16-17, это был 2005-2006 год. А второе, что меня с ним связывает, это, когда его сажали, я ходил на пикеты в поддержку Ходорковского в течение недели. Я тогда жил в Москве. И даже видел, как его везли в автозаке в Басманный суд. И с процесса над Ходорковским началась моя активная общественная деятельность. Я раньше удивлялся, почему там мало людей выходило в поддержку Ходорковского. Даже для Москвы – там было 20-25 человек. Мне было не понятно тогда. Но я нашел объяснение, почему эта тема сейчас вызывает резонанс. Сейчас сажают Pussy Riot, и общество раскалывается на «за» или «против». А здесь сажали Ходорковского, фигуру гораздо масштабную и более весомую, чем девушки. Я размышлял над этим, и я считаю, что политика становится более экзистенциальной. Я объясню, что это значит в данном контексте. Всеобщая идеология общества была связана с потреблением, потребление замещало все другие идеологии. Нам было комфортно в этом, мы могли уйти в этот комфорт – в свою машину, квартиру, литые диски, тостер, телевизор-плазму. Сажают Ходорковского, и это проблема Ходорковского. Но надо понимать, что человек, проживающий в ситуации, он не может быть обособлен от ситуации в целом. И сейчас мы понимаем, когда сажают Pussy Riot, когда пытаются посадить Навального или «узников Болотной», что это нас касается напрямую, потому что мы живем в этой ситуации. Мы живем в стране, где людей сажают вот таким образом. Раньше все это многим из нас не казалось близким.

Е.СОЛОВЬЕВА: Ты не думаешь, что это может коснуться тебя. Вот возьмут и посадят.

П.САФРОНОВ: Это может касаться всех. К тому, что меня могут однажды посадить, я для себя сформулировал давным давно. Я абсолютно по этому поводу не парюсь. Это может быть для кого-то событие – возбуждение уголовного дела. Мне по фиг. Отсидеть года два за хорошее дело – почему бы нет. Очень спокойно к этому отношусь. Общество меняется, потому что мы насытились.

Е.СОЛОВЬЕВА: Давай поговорим не о возможности сесть в тюрьму, а о возможности сесть в кресло главы региона. На протяжении последних последних двух недель топовой новостью является новость о предстоящих выборах мэра Москвы. Выборы состоятся осенью. Вот Собянин ушел в отставку, стал кандидатом. Если бы месяц назад в отставку ушел Гайзер и были бы назначены выборы, победил бы он, при условии, что выборы были бы честными?

П.САФРОНОВ: Гайзер бы победил.

Е.СОЛОВЬЕВА: Почему ты так считаешь?

П.САФРОНОВ: В условиях отсутствия серьезной политической конкуренции, в Коми нет лидеров, которые могут провести достаточно эффективную предвыборную кампанию и избраться. Даже полгода не хватит. Могут избраться либо Гайзер, либо другие ребята, которые сейчас у власти находятся. Они каким-то образом договорятся либо поссорятся, будут избираться, приложат серьезный ресурс и выберутся. Новые лидеры из гражданского общества, оппозиции не обладают достаточным количеством навыков и денег, потому что предвыборная кампания стоит денег.

Е.СОЛОВЬЕВА: А у Гайзера есть?

П.САФРОНОВ: Я думаю, если он будет избираться от партии, то почему бы и нет.

Е.СОЛОВЬЕВА: А ситуация, когда нет ярких фигур, которые могли претендовать на власть, она создана искусственно или все само собой сложилось? Все притухли и все.

П.САФРОНОВ: Что значит, искусственно? Я не знаю ни одного лидера, которого посадили. Вот если бы их сажали, убивали, выгоняли, тогда это искусственно. Логичнее говорить, что они сами по себе не сформировались. Если у нас был доступ ко всем средствам массовой информации, к телевизору, если бы у нас были сложные институты гражданского общества, эффективные общественные организации… Это вопрос не к власти, а к нам – почему мы их не сформировали?

Е.СОЛОВЬЕВА: А тебе не кажется, что это связано с оттоком человеческого ресурса из Коми? В том числе и самых передовых, интересных людей.

П.САФРОНОВ: Это вопрос даже не последних 10 лет. Это всегда так было. Сыктывкар питается новыми людьми из маленьких городов Коми, деревень и сел. А сыктывкарцы, которые вырастают, они уезжают отсюда.

Е.СОЛОВЬЕВА: То есть, мы всегда живем в условиях вымывания человеческого ресурса.

П.САФРОНОВ: Я могу сказать, что люди с образованием, более высокой урбанистической культурой проживания в городе уезжают. А Сыктывкар питается от сел. Это ни плохо, ни хорошо. Просто это иначе.

Е.СОЛОВЬЕВА: А тебе не кажется, что ты достаточно вырос, чтобы претендовать на власть.

П.САФРОНОВ: Нет, ты что. Абсолютно нет. Здесь вопрос больше в команде. Да и рано.

Е.СОЛОВЬЕВА: А ты видишь такую возможность?

П.САФРОНОВ: Вопрос не в собственных амбициях, и не в том, чтобы тешить собственное эго и говорить, что я буду губернатором, и мы сейчас все изменим. Вопрос в том, где я могу быть эффективным для общества. Политика – это не грязное дело, это очень чистое и благородное дело. Это значит, что ты со своими проблемами уже разобрался, и ты готов тратить свою жизнь, чтобы помогать остальным людям. Делать так, чтобы остальным было хорошо.

Е.СОЛОВЬЕВА: Ты идеалист.

П.САФРОНОВ: Я реалист. Если я буду идти в политику, то я буду идти с этих позиций. Я вижу свою эффективность, например, если я буду избираться депутатом по Лесозаводскому округу, потому что я изучаю эту тему… Если я могу все поставленные вопросы и проблемы решить, не избираясь депутатом, тогда я не буду избираться. Если я буду видеть необходимость в том, чтобы мне избраться депутатом, чтобы решить проблемы своего района, то тогда я буду избираться. По крайней мере, попробую. Я изучаю тему снизу: я изучаю вопросы ям, вопрос качества ремонта мостовых, дорог, я смотрю на уличные таблички – насколько они грамотно сделаны, помойки…

Е.СОЛОВЬЕВА: Пока ты как общественник действуешь.

П.САФРОНОВ: Не как общественник. Пока я изучаю. Если я буду видеть, что надо что-то изменить, я буду менять. Если же для этого нужно будет избраться, я буду избираться. Вот о чем нужно говорить, а не об иллюзорных моментах – изберусь президентом и все изменю.

Е.СОЛОВЬЕВА: В таком случае, как ты относишься к такой известной пословице «Тот, кто борется с драконами, сам неизбежно превращается в дракона»? Она о власти.

П.САФРОНОВ: Хорошая пословица. Сложно сказать, у меня нет такого опыта. У меня нет власти, чтобы говорить о том, как она влияет на человека.

Е.СОЛОВЬЕВА: Ну как, маленькая должность есть. Ты уже стал маленьким дракончиком в «Твоей параллели» или не успел?

П.САФРОНОВ: Нет. Достаточно пообщаться с любым работником «Параллели» и понять, что никаким дракончиком я не стал. Здесь вопрос в обществе. Если оно будет контролировать своего дракона, своего президента, если у нас достаточно эффективно работает выборная система, сменности власти, да, господи, становись ты драконом. Все равно через четыре года ты уйдешь. Нужен ты нам, дракон. Если ты эффективный, то мы тебя оставим, если неэффективный, то мы тебя уберем. Это защита от драконов – развитие гражданского общества.

Е.СОЛОВЬЕВА: Твои слова да богу в уши. У меня последний вопрос, который интересует всех. Как ты сейчас относишься к Путину? Вопрос в связи с тем, что ты его в свое время назвал нехорошим словом…

П.САФРОНОВ: Я стал относиться к нему по-другому. Я стал относиться к нему еще хуже.

Е.СОЛОВЬЕВА: Каким словом ты теперь можешь его назвать?

П.САФРОНОВ: Сволочью могу назвать его. Это сволочь, которая страну скидывает в религиозное мракобесие, делает из России страну третьего мира из отличной чудесной страны. Вот как я могу охарактеризовать президента.

Е.СОЛОВЬЕВА: Только все было хорошо, а теперь стало все плохо.

П.САФРОНОВ: Потому что все плохо у Путина.

Е.СОЛОВЬЕВА: А что ты будешь делать, чтобы было хорошо? А плохо, чтобы было только у Путина?

П.САФРОНОВ: Жить дальше, давать вам интервью. Я буду стараться выстраивать каким-то образом свой бизнес, обеспечивать себя, свою будущую семью, заниматься теорией малых дел, как завещает нам Михаил Борисович Ходорковский.

Е.СОЛОВЬЕВА: Делай, что должен, и будь, что будет.

П.САФРОНОВ: Да, пускай будет так.

Е.СОЛОВЬЕВА: На этой ноте, мы с вами прощаемся. С нами был Павел Сафронов, пока еще редактор газеты «Твоя параллель».

П.САФРОНОВ: Пока еще два дня.

Е.СОЛОВЬЕВА: И Елена Соловьева. До свиданья.

П.САФРОНОВ: До свиданья.