Состоявшееся вчера, 29-го мая, заседание ученого совета СыктГУ вышло не просто неожиданным, но и скандальным. Повестка дня внезапно изменилась в самом начале заседания, включив в себя новый пункт — создание Института истории и права. Причем появиться он должен будет уже 1-го июня.
Несмотря на то, что для большинства присутствующих это стало сюрпризом, уже есть предположение относительно того, кто возглавит новообразованный институт. По имеющимся данным, директором должна стать Любовь Максимова, бывший декан исторического факультета, занимающая ныне должность заведующего кафедрой истории России и зарубежных стран.
Изначально повестка дня была такой:
1. Подписание соглашения с Ассоциацией юристов;
2. О ходе реорганизации СыктГУ;
3. О созыве конференции трудового коллектива в связи с изменением оплаты труда в рамках введения нового закона "Об образовании";
4. Об установлении стоимости обучения в СыктГУ;
5. Об утверждении положения "Об институте естественных наук";
6. Конкурсные дела;
7. Разное.
Однако прямо в начале заседания в повестку был внесен новый пункт — создание Института истории и права. Предполагается, что он объединит юридическое и историческое направления.
Присутствующие было возмутились тем, что никто из них не был оповещен об изменениях в повестке дня. Но Марина Истиховская заверила их, что это произошло ненамеренно, а вопрос, тем не менее, требует обсуждения.
— В ходе совещаний стал ректорату совершенно очевиден такой вопрос, — сообщила она, — что наш юридический факультет по науке, по вопросам образовательных программ требует принятия соответствующих мер. К сожалению, после совещаний предложений от руководства юридического факультета не поступило. И, соответственно, было принято решение о том, как нам сегодня в перспективе дальше развивать это направление. Было принято такое решение: создать у нас в университете с 1 июня 2013 года Институт истории и права.
По ее словам, для создания магистратуры будет образовано пять кафедр по разным направлениям юриспруденции.
Марина Истиховская перечислила их названия и отметила, что когда-то юридический факультет «вышел из исторического». Она подчеркнула, что на сегодняшний день в республике не хватает специалистов во многих областях права. Данные преобразования, по мнению ректора, помогут развить юридическое направление таким образом, чтобы оно «стало гордостью не только в рамках нашей республики, но и за ее пределами». Затем Марина Дмитриевна попросила собравшихся поддержать данное решение и сообщила, что готова ответить на вопросы.
Однако ошеломленная аудитория отреагировала не сразу.
— Вопросов нет, — удовлетворенно сказала ректор.
В этот момент из зала наконец спросили, не станет ли юридическое направление преобладающим, и как в этом случае будет развиваться исторический факультет.
Марина Истиховская заверила присутствующих, что и историческое направление будет поддерживаться в полной мере.
После этого успокаивающего заявления слово взяла декан юридического факультета СыктГУ Рита Тория:
— О том, что вы начинаете реорганизацию, мы на факультете узнали только сегодня с утра. Члены комиссии, рабочей группы вчера заседали, насколько мне известно, первый раз, и в состав группы входила заведующая кафедрой гражданского права и процесса Коробко. Но меня туда даже не пригласили. О том, что принято решение о реорганизации, сотрудники факультета узнали только сегодня. Совершенно непонятно, почему втихую делается эта реорганизация, без оповещения, без обсуждения сотрудниками юридического факультета. Это вопрос, я считаю, достаточно серьезный, и так подходить к нему — неправомерно.
Также Рита Александровна опровергла утверждение Марины Истиховской о том, что от руководства факультета не поступало предложений о том, как может проходить реорганизация.
— Что касается развития юридического факультета, позвольте не согласиться с тем, что мы не подавали эту концепцию и не прорабатывали вопросы, касающиеся развития факультета. Другой вопрос, по моему мнению, и со мной согласятся члены ученого совета юридического факультета, — никакой реальной помощи со стороны ректората мы не ощутили и не получили, идет полнейшее игнорирование факультета. Что касается того микроклимата, который якобы не соответствует тому, что должно быть, то, простите, а кто этот микроклимат оценил? Кто пришел, кто разговаривал, кто выяснял? Все управленческие конфликтные моменты, которые возникали, — это работа, без этого не может быть, — они спускались втихую, об этом забывалось, никаких управленческих и кадровых решений со стороны ректората мы не видели и не слышали.
По мнению декана юридического факультета, очень много вопросов, на которые пока нет ответов, возникает и по поводу самой реорганизации. Она сообщила, что, как член ученого совета, считает этот вопрос преждевременным, и до того, как выносить его на обсуждение ученого совета, нужно заняться серьезной его проработкой. Пока же сомнение вызывает даже наименование кафедр факультета. C юридическим факультетом этот вопрос не обсуждался.
— Как видите, — закончила свою речь Рита Тория, — очень много вопросов, и я хотела бы услышать на них ответы.
— В вашем выступлении уже есть ответы на все ваши вопросы, — ответила ей Марина Истиховская. — Увы, это факт.
После этого, по всей видимости, исчерпывающего ответа ректора в зале повисла тяжелая и продолжительная пауза. Наконец, поинтересовавшись, есть ли еще вопросы и не получив утвердительного ответа, Марина Истиховская вернулась в президиум. Она обратилась к членам ученого совета с просьбой высказать предложения. Из зала ей заметили, что для создания магистратуры, о чем уже было заявлено, необходимо шесть кафедр, а не пять. Марина Дмитриевна поспешила сообщить, что работа в этом направлении непременно будет вестись, и шестая кафедра будет создана в самые короткие сроки.
Затем слово попросил доцент кафедры административного и финансового права Андрей Рубцов.
— Вы знаете, я, честно говоря, послушав речь Марины Дмитриевны, практически мало чего понял. Я не услышал аргументации, почему необходимо создать данный институт. Названия самих кафедр, честно говоря, человеку, который занимается юриспруденцией и занимается практикой, тоже непонятны.
По его мнению, Марина Истиховская "противоречила сама себе", потому что из ее речи не было ясно, кого нужно поднимать — то ли историков, то ли юристов.
— Ломать юридический факультет, которому двадцать лет, и за этот период он подготовил много хороших профессиональных специалистов, которые работают в прокуратуре, полиции, судах, — продолжил он. — Я этого, честно говоря, не могу понять. Разработка данного проекта не обсуждалась с юристами факультета. Этот вопрос очень сырой с позиции юриста. Если мы говорим о позиции, которая имеется в российском юридическом сообществе, то этот проект и этот документ просто-напросто вызовет смех.
Решение, которое пытается принять ректорат, как считает Рубцов, является "очень запутанным и непроработанным".
— Я думаю, что это во вред не только юридическому факультету, но и Сыктывкарскому государственному университету, — подвел черту он и попросил данный проект пока не принимать.
Были и другие мнения по этому вопросу. Один из присутствующих напомнил, что институты в рамках университета начали создавать год назад, и планировалось, что они должны адекватно вписаться в структуру университета. Тогда же планировалось создать институт бизнеса и права, потому что «эти направления могут друг друга поддерживать». К тому же такая идея казалась экономически целесообразной. Но, так как в рамках образования это все-таки два разных направления, из затеи ничего не вышло. С историками же юристы находятся в одной гуманитарной группе, так что с этой точки зрения объединение выглядит оптимальным решением.
Вскоре после этого вопрос о создании нового института был вынесен на голосование. Большинство высказалось за. Против проголосовала только Рита Тория. Чтобы прояснить ситуацию, мы решили взять у Риты Александровны небольшое интервью.
— Как вы можете прокомментировать произошедшее?
— Дело в том, что в состав большого ученого совета входит по два человека от каждого структурного образования. Наш факультет представляю я, как должностное лицо, и Воробьев — наш преподаватель. Так вот, он мне вообще сказал, что накануне с ним был разговор о том, чтобы он поддержал мнение ректората. Для нас это было очень неожиданно, нас никто не знакомил с проектом решения сегодняшнего ученого совета, повестка дня была изменена, и нам никто об этом не сообщал. Когда я пришла на собрание, я впервые увидела проект постановления, хотя я еще сегодня утром слышала, что некая рабочая группа была создана, в состав которой не вошла ни я, как представитель факультета, ни члены ученого совета факультета. Поэтому вопросов очень много, и на них никто не может ответить. Если вы заметили, сегодня Марина Истиховская ни на один мой вопрос так и не ответила. То, что пытаются сделать с юридическим факультетом СыктГУ — это нонсенс. Юридический факультет — это бренд любого университета, и вот так взять, не проработав до конца механизм ликвидации, как это звучит в проекте постановления — ликвидировать... Как говорится, no comments.
— А с юридической точки зрения как выглядит это решение?
— С правовой точки зрения, и мы с коллегами это сегодня обсуждали, это тоже нонсенс. В проекте постановления не до конца понятно, как будет происходить ликвидация. Когда речь идет о ликвидации юридического лица, существует определенный механизм. Когда мы говорим о ликвидации структурного подразделения в составе юридического лица необходимо руководствоваться Уставом СыктГУ. В нашем Уставе никаких моментов, подтверждающих возможность ликвидации и того, как она будет проходить, нет, никакие механизмы не выработаны. Я не то, чтобы выступаю против создания этого института. Меня, безусловно, не устраивает, как это пытаются сделать. Механизм не прозрачен и не проработан.
— На уровне слухов разговоры о реорганизации ходили давно?
— Да, еще два года назад, я тогда еще не была деканом, мы пытались проработать какие-то механизмы реорганизации, но до конца не смогли. Я считаю, что речь о ликвидации вообще идти не может, потому что тогда придется уволить всех преподавателей, отчислить студентов, это путь в никуда. А реорганизация предполагает, что все права и обязанности переходят во вновь созданную структуру. В проекте решения речь идет о том, что у нас на факультете не тот микроклимат, и нет концепции развития. Это не соответствует действительности. Юридический факультет представил подробнейшую концепцию развития, где обозначены те же задачи, которые сегодня пыталась обозначить Марина Истиховская. Например, по поводу создания магистратуры. Магистратуру сегодня мы не можем создать, потому что у нас недостаточно докторов юридических наук. В остальном преподавательский состав факультета отвечает всем предъявляемым требованиям.
А вообще, если честно, я до сих пор в шоке. Я не знаю, что теперь говорить студентам, что говорить их родителям.
— Как эта ситуация может повлиять на приемную компанию?
— Это повлияет в любом случае. Не берусь судить, насколько серьезно. Ведь за двадцать лет у факультета наработан имидж, и на какой-то период времени это сыграет свою роль по инерции. Но с точки зрения образовательного процесса очень много вопросов: учебные планы уже утверждены. По сути, я бы это назвала рейдерским захватом юридического факультета. Сегодня на заседании присутствовали представители Ассоциации юристов России Республики Коми. Мне кажется, они тоже не были до конца осведомлены о том, что будет происходить, а главное — как?
— Захватывают обычно какие-то экономически успешные образования.
— Юридический факультет самый эффективный, если говорить о финансовых поступлениях. У нас также самый высокий средний балл ЕГЭ при поступлении.
— Как по-вашему, почему только вы проголосовали против решения немедленно создать Институт истории и права?
— У меня такое ощущение, что со сменой руководства в университете, плюрализм мнений перестал существовать. Очень много людей вынуждены были покинуть СыктГУ под давлением.
— В том числе и с юридического факультета?
— Нет, с юридического факультета пока никто не ушел.
— Но Вы наблюдали, как уходят с других?
— Естественно! Для очень многих людей единственным источником существования является заработная плата в университете. Более того, учитывая размер оплаты преподавателей, поверьте мне, необходимо еще очень любить свою работу. Тем более, в Республике у нас такая образовательная структура, с такими образовательными программами — только одна. Знаете, у меня нет никакой обиды на людей, которые проголосовали за. Я их всех понимаю, нужно выживать, у всех дети и семьи. А потом, среди членов Ученого Совета представителей юридического факультета два человека. Что касается исторического факультета, я понимаю, есть резон для объединения — их нужно вытягивать из того положения, в котором они сегодня находятся. Туда ведь сейчас абитуриенты в очередь не выстраиваются, нагрузка сильно снижена, а надо как-то выживать. Я в принципе не против объединения. Я против того, как это делается. И мне не до конца понятны истинные причины этого объединения.
— А финансовая сторона вопроса как-то обсуждалась?
— Когда? Никто не ставил этого вопроса. Я спрашивала, почему все это делается так спешно и втихую. Но не получила ответа. Знаете, я, работая в университете, пережила уже не одного ректора. И всегда обидно было то, что люди пришли и ушли, разломав то, что было не при них создано. В конечном итоге, все это приходится разгребать, исправлять и переправлять. Я думаю, что в этой ситуации будет та же самая картина, она уже исторически сложилась.
— Это традиция нашего университета?
— Да и страны, наверное, в целом, — "до основанья, а затем..."
— Что вы планируете делать теперь?
— Мы однозначно предпримем какие-то шаги. Все-таки у нас работают правоведы, в том числе и практикующие юристы. Будем думать, вырабатывать механизмы более цивилизованной реорганизации. Надеюсь, что с нами встретятся, переговорят, и какие-то решения будут приняты. Мы оставляем за собой право обращения в вышестоящие инстанции — в Министерство образования Российской Федерации, может быть даже в администрацию президента. В общем, будем действовать в правовом поле всеми не запрещенными методами.
Сегодня, как сообщила Рита Тория, в деканат юридического факультета почти непрерывно звонят родители студентов, интересующиеся тем, что теперь будет с обучением их детей, и не пропадут ли их сбережения, вложенные в учебу. В деканате им ответить ничего не могут и вынуждены перенаправлять взволнованных родителей в ректорат.