На продолжающемся в Верховном суде Коми рассмотрении уголовного дела в отношении Валентина Гаджиева и братьев Фахрудина и Асрета Махмудовых, обвиняемых в организации поджога ухтинского торгового центра «Пассаж» в 2005 году, жертвами пожара в котором стали 25 человек, допрошенный вчера Асрет Махмудов отказался от данных ранее, на предварительном следствии, показаний о том, что Валентин Гаджиев признался ему во время личной встречи, состоявшейся шесть лет назад, о своей причастности к поджогу.
Вчерашнее судебное заседание началось с допроса подсудимого Асрета Махмудова, который, отвечая на вопросы своего защитника, адвоката Михаила Момотова, заявил суду, что не совершал инкриминированных ему преступлений. В частности, он сообщил присяжным заседателям, что не был знаком с Алексеем Пулялиным и Антоном Коростелевым, признанными ранее виновными в поджоге «Пассажа» и приговоренными к пожизненному лишению свободы; что не приезжал в марте 2005 года на разборку к ухтинскому развлекательному центру «Домино», поскольку был в указанное время в родном селении Зезик в Дагестане; что в день трагедии, 11 июля, находился дома - отсыпался после бессонной ночи, а о пожаре узнал из телефонного разговора не ранее трех часов пополудни.
- Вы принимали участие в организации данного поджога? – спросил у подсудимого представитель гособвинения Юрий Овчинников.
- Нет.
Отвечая далее на вопросы прокурора, касающиеся характера взаимоотношений с Валентином Гаджиевым в 2005 году, Асрет Махмудов сообщил о том, что после «словесного конфликта», происшедшего между ними в конце 90-х годов, они не встречались и не общались.
- А связывались ли вы с Валентином Гаджиевым по телефону? – не удовлетворившись полученными ответами, спросил гособвинитель.
- Никогда. Мой номер - 7-75-17, но почему-то тарификации нет в деле, куда-то она делась. Где моя тарификация?
- Минуточку, - прервал подсудимого председательствующий в процессе Александр Мищенко. - Значит, вопросы прокурор задает — вы отвечаете.
- Ваша честь, я отвечаю, - заверил судью Асрет Махмудов. – Тарификация – это мое алиби…
По ходатайству адвоката Момотова были оглашены показания подсудимого, данные им во время предварительного следствия в августе 2010 года. К тому времени находившийся под стражей уже более года Асрет Махмудов сообщил следователю Игорю Овсянникову о том, что в мае 2007 года Валентин Гаджиев при личной встрече якобы рассказал ему о своей причастности к поджогу «Пассажа».
- Вы давали эти показания? – спросил у своего подзащитного адвокат.
- Это Валентин говорил мне.., чтобы я дал эти показания. Я не поддерживаю…
- Минуточку, - опять остановил подсудимого судья. - Вопрос понятен? Подтверждаете? Да или нет?
- Нет. Ваша честь, это - выдуманные показания, я их не поддерживаю.
Выслушав ответ, председательствующий счел необходимым обратиться к коллегии присяжных заседателей: «Обращаю ваше внимание на то, что сказал подсудимый Махмудов Асрет: что это выдумано и т. д. Когда вы будете находиться в совещательной комнате, я прошу вас данное заявление не учитывать. Он эти показания не подтверждает. Оценивать достоверность — ваше вправо».
- Встречались ли вы в мае 2007 года с Гаджиевым при каких-либо обстоятельствах? -
поставил перед подсудимым конкретный вопрос защитник Валентина Гаджиева адвокат Сергей Егоров.
- Нет. Не встречался. Я с ним не общался. Я говорю правду в суде.
- Асрет Алибегович, вы подписывали данный протокол допроса? – в свою очередь обратился к Махмудову Юрий Овчинников.
- Да, меня попросили.
- Юрий Алексеевич, давайте задавать те вопросы, которые нужно задавать, - обратился теперь уже к прокурору судья Мищенко. - Если вопрос вас интересует, то давайте мы коллегию удалим, чтобы не слышать этих вопросов и таких же ответов...
Последовав совету председательствующего, гособвинитель задал другой вопрос: «Из данного допроса следует, что 11 июля 2005 года с утра вы приезжали в магазин «Людмила», который принадлежит брату Фариду, а потом были в магазине «Строймаркет», который также принадлежит брату Фариду... В показаний, данных в суде, вы поясняли, что примерно до 4 часов дня вы находились у себя у дома... Проясните, в этой части, какие показания вы подтверждаете? Где вы были все-таки 11 июля 2005 года?»
- Я сегодня в суде давал показания, что 11-го числа я находился дома. Это – правда, а то, что в протоколе написано, - выдуманные показания...
- Махмудов Асрет, я, наверное, все же приму решение и вас удалю, - не выдержал председательствующий. - И заседание продолжим без вас. Для начала за то, что вы не подчиняетесь распоряжениям председательствующего, о чем прямо указано в регламенте судебного заседания, вам - замечание в протокол. Следующий мой шаг будет — я вас удалю до окончания прений сторон. Все, больше предупреждать не буду!
После обеда, когда в отсутствие коллегии присяжных заседателей стороны приступили к обсуждению процессуальных вопросов, слово для заявления ходатайства попросил Сергей Егоров:
«В судебных заседаниях по данному уголовному делу 29 мая и 19 июля 2012 года был допрошен Игорь Анатольевич Могилевич, являющийся ключевым свидетелем стороны обвинения. Могилевич в своих показаниях пояснил, что он был очевидцем драки, якобы произошедшей в марте 2005 года возле бара «Домино», в которой участвовали Пулялин и Коростелев, с одной стороны, и Махмудов Давид, с другой стороны. Во время драки подъехали лица кавказской национальности для разборок. В это время некий Петросян, «армянин небольшого роста», брат Петросяна Карена, крикнул всем, чтобы расходились, так как едут, извините, «менты». На мои уточняющие вопросы Могилевич пояснил, что Петросяном является Петросян Мисак. Мной в ходе проверки было установлено, что этот Петросян Мисак Максимович — брат Петросяна Карена... Так вот, в настоящее время сторона защиты владеет достоверными сведениями о том, что Петросян Мисак Максимович... был осужден 17 марта 2004 года... к реальному лишению свободы, отбывал наказание в воспитательной колонии… Освобожден по окончанию срока отбытия наказания 22 марта 2006 года, и ни при каких обстоятельствах не мог находиться возле бара «Домино» в марте 2005 года, так как был в местах лишения свободы... Я прошу суд оказать содействие в истребовании доказательств и запросить… сведения о судимости, месте и времени отбывания наказания Петросяном Мисаком Максимовичем... с целью дачи возможности присяжным оценить достоверность показаний свидетеля Могилевича».
Как и следовало ожидать, представитель гособвинения Алексей Панюков высказался против удовлетворения заявленного ходатайства стороны защиты: «Не секрет, что в судебном заседании Могилевич был допрошен дважды, давал различные показания... Между тем оценка правдивости тех или иных показаний свидетеля относится к компетенции присяжных заседателей. Полагаю, что в данных показаниях он не назвал конкретное лицо, анкетные данные которого назвал защитник, то есть не утверждал, что именно данное лицо находилось на месте происшествия. Кроме того, полагаю, что, учитывая даже ту формулировку вопроса, в которой было заявлено ходатайство, из нее уже следует, что, по мнению стороны защиты, данное лицо не могло присутствовать на указанных событиях, в связи с чем оно не является свидетелем фактических обстоятельств дела…»
- Дело в том, что я трижды переспросил у Могилевича, кто он такой, брат Карена Петросяна? Он пояснил: «Мисак Петросян». Месак Петросян — один-единственный в Ухте, он находится в настоящее время в федеральном розыске, - не согласившись с аргументами стороны обвинения, пояснил свою позицию адвокат Егоров. - Мы его найти не можем. Так же, как и вы его не смогли найти, поэтому не допросили, чтобы подтвердить подлинность показаний Могилевича. Ведь дело-то в чем? Дело в том, что один-единственный Могилевич был свидетелем якобы какого-то конфликта возле «Домино». И он знает конкретное лицо, которое там стояло, и оно было в наушниках. Вот из его показаний: «Он был в наушниках». Так давайте выясним, был ли он там и мог ли он быть вообще там? А он там не мог быть. Потому что он сидел в тюрьме. Я прошу удовлетворить ходатайство, это позволит нам установить: были ли те фактические обстоятельства, на которых настаивает сторона обвинения.
Выслушав стороны, председательствующий в удовлетворении ходатайства адвоката Егорова отказал, в частности. на том основании, что из допроса Могилевича можно сделать вывод, что у Карена Петросяна имеется не один брат, а «сведений о семейном положении, свидетельств о рождении, справок с места жительства относительно того, сколько братьев у Петросяна, защита не представила».
- Ваша честь, я записываю, не успел, - обратился к судье Сергей Егоров.- Сведения о семейном положении…
- Да, свидетельства о рождении и т. д., и т. п. То есть, вот была семья Петросяна, у Петросяна-отца и Петросяна-сына были дети...
- Ваша честь, что подходит под понятие «и т. д., и т.п.»? - перебил Александра Мищенко адвокат. - Потому что я принесу свидетельства о рождении и еще что-то, а вдруг этого не хватит?
- Значит, у Петросяна имелись дети, - продолжил свои рассуждения председательствующий. - Соответственно, они были братьями или сестрами. Семьи достаточно большие на Кавказе, вы сами знаете. Поэтому что нам нужно? Сколько было детей, их имена, даты рождения. Понятно?
- Конечно, - заверил судью адвокат. - С Кареном я знаком лично, я его опрашивал. Третьего брата нет.
- Посмотрим. Нет так нет, видно будет, - подытожил председательствующий.
Между тем закончивший делать пометки Сергей Егоров заявил следующее ходатайство – о проведении судебной экспертизы содержащейся на видеокассете формата VHS видеозаписи свадебного торжества Разина Гаджиева, допрошенного ранее в качестве свидетеля. Напомним, торжество состоялось 17 марта 2005 года, и на видео запечатлен присутствовавший на нем двоюродный брат жениха — подсудимый Валентин Гаджиев. Однако эта видеозапись, которая, по словам адвоката, «является подтверждением алиби Гаджиева относительно части инкриминируемых ему деяний», была запрещена к просмотру в присутствии присяжных на том основании, что суду, у которого появились сомнения в достоверности запечатленного торжества и присутствии на нем Гаджиева, не была представлена исходная кассета, на которую производилась видеозапись.
«Действующее уголовно-процессуальное законодательство не обязывает стороны представлять суду какие-либо первоисточники, - пояснил суду Сергей Егоров. - Доказательства в уголовном процессе должны быть: а) допустимы, б) относимы, в) достоверны». Для решения вопроса о достоверности представленного свидетелем защиты доказательства – видеопленки – адвокат предложил провести судебную экспертизу, поставив перед экспертами, в частности, следующие вопросы: Какова давность записи, произведенной на представленной видеокассете? Имеются ли следы искусственного состаривания записи? Имеются ли признаки наложения титров с указанием даты производства записи после производства первоначальной записи?
Ответ на заявленное ходатайство будет дан судом в течение сегодняшнего заседания.
Сергей Сорокин, «7x7»