На продолжающемся в Верховном суде Коми рассмотрении уголовного дела в отношении Валентина Гаджиева и братьев Фахрудина и Асрета Махмудовых, обвиняемых в организации поджога ухтинского торгового центра «Пассаж» в 2005 году, жертвами пожара в котором стали 25 человек, вчера, 25 февраля, свои доказательства коллегии присяжных заседателей начала представлять сторона защиты. Допрошенный в судебном заседании Фахрудин Махмудов сообщил о неприязненных отношениях, которые сложились у него с другим подсудимым, Гаджиевым, и заявил о непричастности – своей и братьев – к поджогу «Пассажа».
Фахрудин (справа) и Асрет Махмудовы. Фото Сергея Сорокина/"ЗЖ", 2010 г.
«Поскольку сегодня еще не обеспечена явка наших свидетелей – это будет буквально завтра-послезавтра – мы хотели бы начать с допроса подсудимого», – сообщил суду в начале вчерашнего заседания защитник Фахрудина Махмудова адвокат Константин Рыбалов.
Напомнив Махмудову о его правах и обязанностях, председательствующий в процессе Александр Мищенко в рамках предписанной процедуры спросил у обвиняемого, знает ли он и, если знает, то с каких пор, сидящего рядом с ним на скамье подсудимых и, по версии обвинения, соучастника в деле организации поджога торгового центра «Пассаж» Валентина Гаджиева.
«С какого года я его знаю, как знаю – на допросе я все расскажу», – пообещал Махмудов и позднее, отвечая на вопрос защитника Гаджиева адвоката Сергея Егорова о характере этих взаимоотношений, рассказал следующее:
– Мы познакомились в 96-ом или 97 году, но в 98-ом мы поссорились, и по 2005 год я с этим человеком никогда не общался. В то время, если мы встречались в городе, мы даже руки друг другу не подавали... Единственно, я его случайно увидел 24 июля 2005 года, когда был на свадьбе своего водителя в Республике Дагестан... Я и там с ним не разговаривал, но мне тогда пришлось впервые за шесть лет подать руку Валентину. Я при всех подал ему руку и пошел дальше. И с 24 июля и до тех пор, пока он не приехал сюда, в суд, я с этим человеком не общался.
Между тем допрос своего подзащитного Константин Рыбалов начал с того, что спросил его, имеет ли он какое-либо отношение к поджогу «Пассажа», в организации которого его обвиняют.
– К данному преступлению ни я, ни моя семья, ни мои братья никакого отношения не имеем, – заявил Фахрудин Махмудов.
– Когда, при каких обстоятельствах вам лично стало известно о случившейся 11 июля 2005 года трагедии? – поставил следующий вопрос адвокат.
– О случившийся трагедии я узнал по телевизору, находясь в Республике Дагестан.
В ходе последовавшего допроса подсудимый рассказал, что за три дня до трагедии, 8 июля, вылетел из Ухты в Москву, а оттуда в тот же день в Махачкалу, и 9 июля гулял на свадьбе сына своего друга в Дербенте. По словам Фахрудина Махмудова, в Дагестане он безвыездно находился вплоть до 28 июля, успев побывать еще на двух свадьбах (в том числе, на свадьбе своего водителя, Наримана Абдужамалова), после чего тем же авиамаршрутом – с пересадкой в Москве – вернулся в Ухту.
В качестве подтверждения показаний подсудимого в судебном заседании были исследованы копии полетных купонов и списки пассажиров авиарейсов, имеющиеся в материалах уголовного дела. Было также отмечено, что в материалах дела имеются любительские видеозаписи, сделанные на вышеупомянутых свадьбах в Дагестане.
Далее Фахрудин Махмудов сообщил суду присяжных о том, что не был знаком ни с Алексеем Пулялиным, ни с Антоном Коростелевым, ранее признанными виновными в поджоге «Пассажа» и имеющими статус потерпевших по рассматриваемому делу. Подсудимый заявил также, что ему ничего неизвестно о случившемся, по версии обвинения, конфликте у бара «Домино», участниками которого якобы были Пулялин и Коростелев, с одной стороны, и племянник Фахрудина Махмудова Давид, с другой. Напомним, что в соответствии с обвинительным заключением, именно после этого конфликта, будто бы случившегося 18 марта 2005 года, Пулялин и Коростелев оказались «на крючке» у подсудимых и вынуждены были под угрозой насилия, убийства и вымогательства денег пойти на поджог торгового центра.
Адвокат Рыбалов спросил у своего подзащитного, где он находился с середины и до конца марта 2005 года (по одной из версий признательных показаний Пулялина, от которых он затем отказался, Фахрудин Махмудов был среди тех, кто в этот период времени вывозил его за город и участвовал в избиении).
Махмудов сообщил, что в указанный период времени он был в Дагестане, на годовщине со дня смерти отца. Там же, по его словам, был и его брат, Асрет (по версии обвинения, Асрет Махмудов, по звонку Давида, приезжал разбираться в мартовском конфликте у бара «Домино»).
– Известно ли вам, звонил ли 18 марта 2005 года ваш племянник Давид на телефон вашего брата Асрета? – спросил у Фахрудина Махмудова адвокат.
- Ну, он мог просто звонить. 18-го ближе к пяти часам он звонил Асрету для того только, чтобы узнать, благополучно мы приехали в Дагестан или нет. Это я помню точно.
Чуть позже Константин Рыбалов попросил Фахрудина Махмудова дать пояснения еще по одному телефонному звонку: 15 июня 2005 года с номера 5-20-31 было зафиксировано семисекундное соединение с номером телефона, установленного в квартире бабушки Алексея Пулялина.
– Известен ли вам этот номер телефона и, если да, то где он находился, в чьем пользовании?
– Да, известен, это был справочный телефон «Строймаркета», – ответил подсудимый, имея в виду принадлежащий его семье магазин «Строймаркет», находившийся через дорогу от сгоревшего «Пассажа». - Он находится на первом этаже, где диспетчерская. Диспетчеры с утра до ночи принимают звонки от населения, от всех и потом передают информацию директору, менеджерам. Я процедуру не знаю, это у директоров надо спросить. Это – телефон, который значился в рекламах города.
Подсудимый подчеркнул далее, что в его офисе, располагавшемся также в «Строймаркете», но имевшим отдельный вход, был установлен телефон с другим номером.
– А телефоном 5-20-31 вы когда-нибудь пользовались? – поинтересовался адвокат.
– Нет, никогда не пользовался...
– Звонок, о котором я упомянул, состоялся 15 июня 2005 года. Вы где были в июне 2005 года?
– В июне 2005 года, и в частности 15-го числа, я был в Турции. 5 июня вместе с супругой и двумя детьми мы улетели в Турцию и вернулись только 20 июня.
– У любого преступления должен быть мотив, – констатировал Константин Рыбалов. – Сторона обвинения в суде заявила о том, что у вас сложились неприязненные отношения с собственниками торгового центра «Пассаж»: с Геворкянами, отцом и сыном, и с двумя другими собственниками — Гусевым и Владимировым. В этой связи у меня вопрос: знакомы ли вы с собственниками торгового центра «Пассаж»?
– Владимирова и Гусева я вообще не знаю, мы не знакомы, – пояснил подсудимый. – С Геворкяном-старшим и его сыном я знаком... С Геворкяном-старшим я знаком с середины 90-х годов. У нас, нельзя сказать, чтобы дружеские, но очень добрые отношения. Со старшим Геворкяном мы встречались в городе на похоронах, на каких-то других событиях. Он человек в возрасте, ему 70 лет, и я всегда ему давал понять, что даже не просто по традициям, но я его, как человека, уважаю... Увидев друг друга, мы здоровались, спрашивали: «Как дела?».
– А с младшим?
– С младшим знакомы так, что, когда видимся, говорим друг другу: «Привет», «Здоров».
– Были ли между вами и Геворкянами какие-либо коммерческие отношения? Может быть, кто-то брал деньги в долг, может быть, были какие-то обязательства? Была ли за весь период вашего знакомства хоть одна деловая коммуникация?
– За весь период нашего знакомства ни деловых, ни рабочих вопросов между нами никогда не было, – заявил подсудимый. – Мы просто приятельствовали. Мы никогда друг другу не давали деньги, никогда друг другу фирмы не продавали. Никаких денежных, никаких деловых отношений между нами не было. Так же, как и с Гусевым, и с Владимировым.
– Нахождение в полутора минутах ходьбы от «Строймаркета» торгового центра «Пассаж» как-то ухудшало торговлю «Строймаркета», влияло на прибыль вашей торговой сети? – спросил Константин Рыбалов.
– Нахождение «Пассажа», других магазинов рядом никак не могло ухудшить бизнес. Потому что мы не конкурируем между собой… Там продавали костюмы, рубашки, а в «Строймаркете» все, что касается строительства. Нахождение рядом «Пассажа» было даже выгодно, потому что люди, которые заходят в «Пассаж», выйдя, обязательно зайдут в «Строймаркет»…
Дождавшись своей очереди на право задать вопросы подсудимому, Алексей Пулялин спросил: «В одних из показаний, которые мы огласили в судебном заседании, от 18 мая 2006 года, в частности, я озвучиваю такой момент, что, якобы, встречался с вами возле интерната №5 10 июля 2005 года. Скажите, такое могло быть?»
Я только что ответил на вопрос своего защитника: 10 июля 2005 года я находился в Республике Дагестан и ни с кем не мог встречаться. Я находился слишком далеко.
– В показаниях, которые я давал на следующий день, я озвучил то обстоятельство, что, якобы, 11 июля, в день возгорания магазина «Пассаж», я встречался с вами на Первомайской площади, где был еще третий человек, по национальности – русский, носил очки, со светлыми волосами, и вы, якобы, сказали ему: «Отдай им 10 тысяч рублей» (за совершение поджога – «7х7»). Скажите, пожалуйста, могло ли быть такое 11 июля 2005 года около 19 часов вечера?
– Слушай, Алексей, – эмоционально откликнулся на вопрос Фахрудин Махмудов, – я устал от ваших показаний и от ваших вопросов, потому что в то время вы говорили, что я был, потом стали говорить, что брат Асрет был, потом появилось – Гаджиев был. За четыре года нахождения в тюрьме мне уже каждый шаг этих вот пяти месяцев пришлось вспомнить. И просто я устал каждый раз объяснять и следствию, и сейчас... Я сказал, что у нас не было 11-го встречи с вами. О пожаре в Ухте я узнал только по телевизору в Дагестане.
– Я понимаю, мне стыдно за те показания, – предваряя свой следующий вопрос, сказал Алексей Пулялин. – Просто есть некоторые моменты, которые я хочу спросить... В тех же самых показаниях я озвучивал, что вы вывозили меня за город и избили. Такое могло быть?
– Вы же лучше меня знаете, что такого не было. Я еще раз говорю: ни тебя, ни Коростелева я никуда не вывозил. В марте 2005 года я был на годовщине нашего отца.
– Сейчас, когда вы отвечали на вопрос адвоката, вы сказали, что с Гаджиевым Валентином в тот период времени не общались, а в показаниях, можно сказать, абсолютно всех, которые я давал в ходе следствия, я сообщал, что, якобы, вы всегда были вместе. Скажите, такое могло быть?
– Нет, не могло быть. И мы дальше в судебном заседании это докажем.
Сегодня сторона защиты продолжит представлять суду свои доказательства.
Сергей Сорокин, «7x7»