На продолжающемся в Верховном суде Коми рассмотрении уголовного дела в отношении Валентина Гаджиева и братьев Фахрудина и Асрета Махмудовых, обвиняемых в организации поджога ухтинского торгового центра «Пассаж» в 2005 году, жертвами пожара в котором стали 25 человек, сегодня, 4 февраля, председательствующий в процессе Александр Мищенко удовлетворил ходатайство потерпевших Алексея Пулялина и Антона Коростелева о применении к ним предусмотренных законом мер безопасности, направленных на защиту их жизни и здоровья.
Сегодняшнее судебное заседание началось с сообщения ранее признанного виновным в поджоге «Пассажа» и приговоренного к пожизненному лишению свободы, имеющего статус потерпевшего по рассматриваемому делу Антона Коростелева о том, что сотрудники сыктывкарского СИЗО, где он содержится в настоящее время, в минувшую пятницу незаконно ограничили его в свидании с родителями, своевольно сократив положенное по закону четырехчасовое свидание до одного часа.
Судья Александр Мищенко на вышеупомянутое сообщение отреагировал репликой в том смысле, что это никак не связано с рассматриваемым в суде делом.
- Связано, - возразил находящийся в одной клетке с Коростелевым другой пожизненно осужденный и признанный потерпевшим по делу Алексей Пулялин. - Ваша честь, именно сейчас ситуация обострилась до того, что нам в открытую говорят: «Уезжайте отсюда». И это связано именно с этим делом. Они (сотрудники сыктывкарского СИЗО №1 - «7х7») чувствуют свою безнаказанность. Я еще раз повторяю, за год они проиграли (в Сыктывкарском горсуде по исковым заявлениям Пулялина и Коростелева - «7х7») 16 дел, и ни одного сотрудника даже не наказали... Это свидание — мелочь,.. помимо этого, его бьют, и никто не реагирует. Пишем заявления в следственный комитет — никто не приезжает. Вот в пятницу проводил следователь проверку. Ко мне и к Антону не пришел. Он обход делал по камерам. Я слышу он в соседнюю камеру вошел, я подхожу к двери, стучу: «Уважаемый прокурор, зайдите ко мне». Он идет дальше. Вот так они проводят проверку.
- Вот этот случай, о котором вы сообщили, он на особый контроль поставлен, - напомнил судья Мищенко.
- У Антона уже синяки прошли, - сообщил Пулялин. - Вынесут постановление об отказе.
- Не знаю, почему вы предвосхищаете...
- Уважаемый суд, но что нам делать, - вновь взял слово Антон Коростелев. - Завтра меня бить начнут, да уже начали, мы будем приезжать сюда, как попугаи, кричать, что нас бьют, издевается над нами. И что? Вот суд вынес поручение, там все его проигнорировали, ну, формально рассмотрели: они, типа, врут. И все в порядке. А факт - налицо. И я ничего не могу сделать. Я там - за дверьми, а они пользуются своими погонами и этими стенами...
- Что я могу? - в свою очередь посетовал председательствующий Александр Мищенко. - Я, что, сейчас должен Ашаеву (Александр Ашаев, начальник сыктывкарского СИЗО №1 - «7х7») позвонить или Ашаева сюда пригласить? По вашему мнению, так я должен поступить?
- А спросить, почему он это делает? - предложил потерпевший Пулялин.
- Суд и судья при рассмотрении вот этого уголовного дела никак не могут заниматься еще и вашими делами, вашими проблемами, - пояснил свою позицию судья Мищенко. - Я могу только информировать и требовать принятия каких-то мер, проведения соответствующих проверок и т.д. Я не могу поехать в СИЗО и разбираться с этими вопросами, я не уполномочен на это... Если я поеду, мне завтра тот же председатель нашего суда скажет: у тебя уголовное дело, ты его должен рассматривать, а не разбираться с жалобами Пулялина и Коростелева.
Выслушав председательствующего, Алексей Пулялин сделал заявление: «В связи с тем, что на протяжении периода времени, когда мы находимся в СИЗО и участвуем в судебном заседании в рамках настоящего уголовного дела, со стороны администрации СИЗО на нас оказывается давление, которое связано непосредственно с данным уголовным делом,.. я заявляю ходатайство о применении в отношении потерпевшего Коростелева и потерпевшего Пулялина мер безопасности...
Судья поинтересовался мнением по поводу заявленного ходатайства других участников процесса.
Просьбу Пулялина поддержали его представитель Владимир Ердяков, Антон Коростелев, подсудимые и их защитники. Адвокат Сергей Егоров, защищающий в процессе Валентина Гаджиева, попытался было выступить с развернутым мнением: «Я полностью поддерживаю данное ходатайство, полагаю, что оказание подобных мер воздействия на Коростелева и Пулялина имеет целью именно удаление их из зала судебного заседания по настоящему уголовному делу в связи с неудобной для государственного обвинения и следственного комитета позицией потерпевших...»
- Минуточку, - прервал адвоката судья Мищенко. - Я вынужден вас остановить. В протокол заносится замечание адвокату Егорову за некорректное высказывание в адрес прокурора субъективного своего мнения. Понятно?
- Вы спросили мое мнение — я его высказал, - возразил г-н Егоров.
- Нет. Вы сказали, что в угоду государственному обвинителю и следственному комитету их там притесняют, обижают, причиняют телесные повреждения и т.д. и т. д. Не надо вот этого вот...
- Ваша честь, я сказал, что «в связи с неудобной позицией»...
- Не надо! - жестким тоном пресек объяснения адвоката судья. - Еще раз говорю: не надо!
Тогда Сергей Егоров напомнил суду, что по заявлениям свидетелей обвинения производятся проверки и возбуждаются уголовные дела в отношении лиц, якобы оказывавших на них давление, в то время как потерпевшие по уголовному делу «уже неоднократно заявляли о том, что на них оказывается воздействие и к ним применяются недозволенные меры, однако реакции со стороны государственных органов нет».
После того, как неожиданно — по крайней мере, для корреспондента «7х7» - ходатайство Пулялина поддержал представитель гособвинения Юрий Овчинников, в зале суда повисла трехминутная пауза.
Затянувшееся молчание прервал председательствующий: «Пулялин, а вы, что, полагаете, что вашей жизни угрожает какая-то реальная опасность?»
- Я трижды объявлял голодовку. Эти заявления даже не рассмотрены были. Начальник Ашаев угрожал мне лишением жизни, я писал об этом заявления. Они не рассмотрены. Мурадалиев, который является сотрудником СИЗО и который был у нас свидетелем обвинения, тоже мне угрожал, и я тоже писал по этому поводу. И я писал в следственный комитет о том, что меня собираются здесь убить. В отношении Керенцева проводилась проверка... Поэтому я считаю, что существует реальная угроза лишения меня жизни либо осуществления физического насилия надо мной..
Тот же вопрос судья адресовал Антону Коростелеву..
- Я в этом уверен, - ответил потерпевший. - Поначалу они боялись нарушать. В последующем - просто во всем пытаются ограничить... Они видят свою безнаказанность... Если сейчас каким-либо образом суд не отреагирует, они увидят, что все, о чем мы говорим, это — в воздух...
Выслушав потерпевших, председательствующий в процессе сообщил, что «по ходатайству Пулялина и Коростелева суд вынесет постановление в соответствии с федеральным законом №119 («О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» - «7х7») и направит его для исполнения начальнику ГУФСИН».
Сергей Сорокин, «7x7»