Спустя полгода и после долгих мытарств потерпевшей следственными органами Архангельской области наконец-то возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного п. «а,б,в» ч. 3 ст. 286 УК РФ (превышение должностных полномочий, совершенное с применением насилия, специальных средств, с причинением тяжких последствий).
Как сообщается в пресс-релизе следкома, по версии следствия, 19 июня 2012 года вечером в помещении дежурной части отдела полиции №5 УМВД России по городу Архангельску при разбирательстве по факту совершения административного правонарушения (появление в общественном месте в состоянии опьянения) доставленная женщина получила телесное повреждение характера винтообразного перелома плечевой кости. Получению телесного повреждения предшествовало применение к доставленной физической силы и специальных средств со стороны сотрудников дежурной части.
Решение о возбуждении уголовного дела принято в связи с необходимостью производства ряда экспертиз, назначение которых возможно лишь в рамках уголовного дела, а также для полноты исследования всех обстоятельств происшествия. Полицейским грозит до 10 лет колонии.
А вот, как было на самом деле – в сентябре 2012 года интернет-СМИ Архангельска писали о вопиющем поведении сотрудников Соломбальского отдела полиции:
«Знакомство» с полицией закончилось для выпившей архангелогородки больничной койкой
Наталья Геннадьевна Макарова (фамилия изменена) – учительница. Пятнадцать лет преподавала физику и математику в обычной школе, затем поработала в престижном лицее. Но его директор поднял плату за обучение, и родители стали забирать учеников в заведения попроще. У педагогов вместе с нагрузкой упала зарплата. Макарова снова поискала место в школе, но вакансии были только в таких районах, до которых с ее Сульфата полдня добираться. И она занялась частным репетиторством, используя профессиональные опыт и знания в подготовке будущих студентов. «Нормальная жизнь» для 44-летней архангелогородки закончилась 19 июня этого года в Соломбальском отделе полиции. Подробностями той летней истории она поделилась с журналистами областной газеты «Правда Севера».
– Выпускной для меня – такой же праздник, как для всех учителей. Девятнадцатого июня мне позвонила мама выпускника, с которым я занималась. Мои предметы он сдал на «отлично». Вот они и пригласили меня, чтобы поблагодарить.
А какое на Руси прощание без горячительного? В гостях учительница выпила коньяку. И около 16 часов отправилась домой. День выдался жаркий, да еще в автобусе как назло были задраены все окна. Наталья решила выйти и пройтись пешком.
– Я чувствовала, что мне вот-вот станет плохо. Это последнее, что я помню. Видимо, потеряла сознание и упала прямо на улице. Когда очнулась, увидела полицейских. Они сказали пройти в их машину. Я еще подумала, что домой отвезти хотят.
Но отвезли ее не домой, а в Соломбальский отдел полиции №5, где стали составлять протокол об административном правонарушении. Статья 20.21 КоАП РФ – появление в общественном месте в состоянии опьянения, оскорбляющем человеческое достоинство и общественную нравственность. Штраф от ста до пятисот рублей или административный арест на срок до пятнадцати суток.
– Все это тянулось бесконечно долго, больше двух часов, – рассказывает Макарова. – Мне никто ничего не объяснял, не говорил, когда отпустят. В конце концов я сказала, что ухожу, и стала спускаться по лестнице. Один из полицейских вернул меня на место. В 19.04 я позвонила брату, но он был занят на работе и не мог за мной приехать. Больше звонить было некому. С мужем развелись, дочерей – 17 и 19 лет – в полицию не позовешь. – Я снова встала и направилась к двери: дочки же ничего не знают, волнуются! При этом я не буянила, не оказывала сопротивления. Но после второй попытки ухода меня закрыли в помещении дежурной части. И вот там я уже стала возмущаться и стучать в дверь, чтобы выпустили. Тогда вошел полицейский и пристегнул мою левую руку наручником высоко к решетке камеры. Мне было больно, я снова начала кричать...
Дальше слабонервным лучше не читать.
– Открывается дверь, и входит полицейский, который составлял протокол. Я подумала, он идет меня отцеплять. А он со словами «сейчас узнаешь, что значит больно» берет меня за правое плечо и заводит правую руку назад. Знаете, как в фильмах при захвате преступников... И тут раздается страшный хруст. Дикая боль и такое ощущение, что моя рука отделилась и выпадает из рукава. Пальцы становятся фиолетовыми...
Отстегнув левую руку задержанной, полисмен вышел и стал что-то обсуждать с коллегами (видимо, сложившуюся ситуацию). Наталья попыталась вызвать скорую, но одной рукой не могла даже расстегнуть сумку. Кроме нее, в дежурной части находился мужчина «бомжеватого вида». Макарова попросила его помочь, но он только еще больше вжался в стул, на котором сидел.
Минут через двадцать приехала скорая, вызванная сотрудниками отделения на «травму руки». Дежурный врач удивился: «Женщина, а вы почему до сих пор здесь?» Дело в том, что примерно за час до этого вызова он уже приезжал в отделение по другому делу и видел Наталью еще невредимой. В больнице рентгеновские снимки ее руки произвели впечатление даже на видавших виды врачей. Закрытый косой винтообразный перелом нижней трети правой плечевой кости со смещением отломков. Косточки разошлись веером. Кисть и пальцы даже не шевелятся – поврежден лучевой нерв.
Неделю Наталью готовили к операции, которую сделали 4 июля. Она длилась почти пять часов. В поврежденную руку вставили металлическую пластину и восемь шурупов. При благоприятном исходе через четыре месяца предстояло снять гипс, а спустя год – извлечь «железо». Но события стали развиваться по худшему сценарию. На плановом приеме в поликлинике 12 сентября Наталья пожаловалась хирургу на жжение в месте операции. Чтобы его осмотреть, он сделал в гипсе «окошко». Оказалось, рука загноилась, появились свищи. Пациентку тут же отправили в стационар, где она и находится по сей день. Врачи не исключают, что придется делать новую операцию.
Наталья надиктовала дочке заявление в прокуратуру по факту причинения телесных повреждений (своей рукой учительница если сможет писать, то нескоро). Следственный отдел по Соломбальскому району СУ СК РФ провел проверку и отказал в возбуждении уголовного дела. Оказывается, Макарова сама себе «причинила перелом» – резко встала со стула в момент удержания полицейским ее плеча. А все произошедшее необходимо расценивать как «невиновное причинение вреда здоровью, т.е. казус». Поясним: «казус» в данном случае – понятие из уголовного права. Это означает, что полицейский не осознавал или не предвидел общественной опасности своих действий.
По словам Натальи, она в роковой момент не сидела, а стояла – следовательно, резко встать не могла. Но все свидетели (полицейские и еще двое задержанных) утверждают, что дело было именно так. А видеокамеры в полиции пока, к сожалению, не установлены. Как выяснило медицинское исследование, перелом у Натальи возник в результате деформации (кручения) руки при фиксированном положении ее верхней части. Трудно представить, что женщина могла сделать это сама. Да и резко встать, если вам удерживают плечо, согласитесь, проблематично. Возможно, полную картину случившегося восстановила бы обстоятельная экспертиза. Но она назначается только в рамках уголовного дела, а его возбуждать не стали.
В процессе разбирательства выяснилось, что доставленная в отделение в нетрезвом виде архангелогородка активно ругалась и шумела. По словам стражей порядка, женщина грубо нарушала общественный порядок (стучала по входным дверям и стойке руками), чем создавала «угрозу причинения вреда себе и окружающим». А это – уже повод для наручников. Ее левую руку «зафиксировали» – не помогло. Полицейский как раз собирался сделать то же самое с правой, для чего прижал ее к решетке. А тут задержанная возьми да поднимись!
Врач скорой помощи, который заметил Макарову в отделении около 18 часов, сказал, что она была пьяна и нецензурно выражалась, но полицейских при этом не оскорбляла (видимо, ругалась безадресно). К такому же выводу пришло и предварительное следствие, иначе учительнице «светила» бы уголовная статья. А еще Наталью не стали привлекать за ложный донос на сотрудников полиции. Согласитесь, это гуманно.
Примечательно, что юристы и люди других профессий, которым рассказывали эту историю, оценивали ее по-разному. Первые – в том смысле, что сама виновата: «Нет, ну а чего она хотела? Лежала пьяная на улице, а теперь ничего не доказать, все свидетельствуют против нее». Граждане, не обремененные юридическим образованием, в основном сочувствовали: «Алкогольное опьянение – не повод руки человеку ломать, да еще где? В полиции!».
Макарова и сама вины с себя не снимает: – Я понимаю, что нехорошо выходить на улицу в таком состоянии. И не отрицаю, что подняла шум, когда меня пристегнули, словно мартышку. А после того, как мне сломали руку, я сказала полицейским, что они за все ответят. Но я не сопротивлялась, никого не оскорбляла и уж никак не могла выкрутить себе руку сама! Беда не приходит одна.
После ЧП в дежурной части Наталья столкнулась с финансовыми проблемами. Больничный ей никто не оплачивает, поскольку работала она сама на себя. И репетиторством сейчас уже не заняться: рабочий инструмент – правая рука – вышел из строя на неопределенное время.
– Я знаю Наталью с десяток лет, мы вместе преподавали, – говорит ее подруга и коллега Ольга Вениаминовна. – Она спокойный человек, с полицией сроду дела не имела, нецензурных выражений я от нее никогда не слышала. То, что произошло с Натальей, – вопиющий случай.
К слову, весной этого года суд признал сотрудника того же отдела полиции № 5 виновным в превышении должностных полномочий. Он избил женщину, задержанную в нетрезвом виде, причинил ей телесные повреждения и физическую боль. Приговор – три с половиной года условно. Недавно архангельские СМИ писали об участковом, которого осудили на пять реальных лет лишения свободы за побои, которые вообще не причинили вреда здоровью. А за тяжкое увечье Натальи Макаровой никто не в ответе.
P.S. Дело принято к производству отделом по Соломбальскому району Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Архангельской области и НАО.