На возобновившемся после небольшого перерыва рассмотрении в Верховном суде Коми уголовного дела в отношении Валентина Гаджиева и братьев Фахрудина и Асрета Махмудовых, обвиняемых в организации поджога ухтинского торгового центра «Пассаж» в 2005 году, жертвами пожара в котором стали 25 человек, вчера, 18 июня, стороны  обсуждали  вопрос о возможности исследовать в присутствии коллегии присяжных заседателей протоколы, а также видеозаписи допросов и других следственных действий, проведенных в отношении Антона Коростелева в феврале-марте 2010 года в колонии для пожизненно осужденных «Черный беркут». В свою очередь, адвокат Константин Рыбалов попросил суд повторно вызвать и допросить начальника оперативного отдела ИК-56 Виталия Колесникова. 
 
Напомним, что в начале июня стороны в отсутствие присяжных исследовали протоколы трех допросов Антона Коростелева, проведенных в ИК-56 в феврале-марте 2010 года, а также следственного эксперимента и опознаний, в которых участвовал потерпевший. Также была просмотрена видеозапись вышеназванных следственных действий. Вчера председательствующий Александр Мишенко попросил  участников процесса высказаться по поводу ходатайства стороны гособвинения, настаивающей на предъявлении перечисленных документов присяжным заседателям.
 
Алексей Пулялин свое высказывание начал с сообщения о том, что 5 июня на его имя из Следственного управления Следственного комитета (СУСК) РФ по Свердловской области поступили документы, находящиеся в материалах уголовного дела №423, а именно копия заявления, адресованная оперативнику Алехину и датированная 27 января 2010 года. «Это заявление является первичным экземпляром того самого заявления, которое приобщено к настоящему делу и выдано уже как написанное 1 февраля 2010 года, - напомнил Пулялин о черновике, наличие которого категорически отрицали допрошенные в суде свидетели обвинения. - Как я и говорил в своих показаниях, на данном заявлении имеется рукописный текст, изготовленный рукой оперативника Колесникова (Виталий Колесников, начальник оперативного отдела ИК-56 – «7х7»), что может подтвердить, если вы сомневаетесь в моих словах, почерковедческая экспертиза... Изложенные мной сведения наглядно доказывают, что свидетели Колесников, Халенко (Олег Халенко, бывший сотрудник ИК-56 – «7х7»), Овсянников и Лыжин (Игорь Овсянников и Алексей Лыжин, следователи СУСК РФ по Коми – «7х7»), будучи предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, фактически сообщили ложные, не соответствующие действительности сведения, которые уже повлияли на выводы суда о допустимости доказательств, полученных в ИК-56...»
 
Пулялин попросил суд признать протоколы всех следственных действий с участием его и Коростелева, которые были произведены в ИК-56, недопустимыми доказательствами и исключить из списка доказательств по настоящему делу, а также  направить Генеральному прокурору РФ частное определение о выявленных нарушениях закона с последующим возбуждением в отношении виновных лиц уголовного дела. 
 
«Правильно ли я понимаю, что перечеркнутые и написанные слова, фразы, выполнены Колесниковым?» - спросил защитник Фахрудина Махмудова адвокат Константин Рыбалов, рассматривая копию пришедшего документа.  
 
-  Да, - подтвердил Алексей Пулялин. 
 
- Где оригинал этого заявления?
 
-  Оригинал находится в материалах дела №423 в СУСК РФ по Свердловской области. 
 
Чуть позже г-н Рыбалов выступил с развернутой позицией: «Уважаемый суд, я считаю, что все доказательства, полученные органами следствия РК в период 2010 года в ИК-56, были получены с грубейшими нарушениями норм права, как нашего отечественного, так и международного. Я считаю, что мы установили в этом судебном заседании факты пыток, факты избиений. Это доказывается показаниями самих Пулялина и Коростелева. Это было установлено, в том числе, и при изучении ряда материалов, которые были получены в рассматриваемый период. В частности, первоначальное заявление от 1 февраля 2010 года, написанное Пулялиным и Коростелевым, очевидно писались под давлением и под диктовку одного лица. Это лицо также установлено в этом судебном заседании. Это - Колесников... Суд уже располагает... ксерокопией заявления, где есть почерк Колесникова, который оказывал давление, который избивал этих подростков. И когда мы допрашивали Колесникова в этом судебном заседании, я ему задавал этот вопрос: «Имел ли место факт, что вы своей рукой правили данное заявление при его составлении?» Колесников однозначно ответил: нет, такого не было. На сегодняшний день мы установили: такое было. Из чего это следует? Из показаний самих Пулялина и Коростелева. Также мы располагаем конкретным документом, ваша честь, все здесь криминалисты и понимают, что даже по этой копии можно установить принадлежность почерка того или иного человека. Более того, мы на сегодняшний день знаем, где оригинал этого заявления. Но суд продолжает отказывать нам в истребовании 423-го дела. Я считаю, что даже не истребовав данное дело, факты насилия, избиения, пыток и давления  доказаны. В отдельности это заявление, может, и не имело бы такого доказательственного значения, но в совокупности с тем, что говорят Пулялин и Коростелев, все складывается, и становится очевидным и понятным, что пытки были. Поэтому я категорически возражаю против оглашения данных материалов перед присяжными...»
 
Адвокат Рыбалов попросил суд еще раз вызвать и допросить в заседании Виталия Колесникова, предъявив ему для обозрения копию заявления Пулялина от 27 января 2010 года, наличие которого тот категорически отрицал, и истребовать-таки материалы дела №423, в которых «есть неопровержимые, объективные доказательства пыток».
 
В свою очередь, Антон Коростелев ходатайствовал о вызове в суд следователя СУСК РФ по Свердловской области Манькова, который начинал расследовать уголовное дело №423, и которому доподлинно известны обстоятельства давления на них с Пулялиным со стороны сотрудников колонии, а также «известно об избиениях других пожизненно осужденных, которые сами сообщили ему об этом. Кроме того, Коростелев попросил суд вызвать и допросить в заседании всех 22 осужденных, которые на момент февраля 2010 года отбывали наказание в ИК-56.
 
Представитель гособвинения Алексей Панюков поинтересовался, зачем нужно вызывать всех осужденных? 
 
- А чтобы никаких подозрений не было, что я выберу каких-нибудь там 5 человек, - ответил Коростелев. - Чтобы в моих словах не было сомнения. Их всех били, и они все прекрасно слышали, как нас с Пулялиным били. В частности, там некоторым лицам напрямую Колесников говорил, что, если вы не хотите писать, будет такая же участь, как у Пулялина и Коростелева. 
 
По всем заявленным ходатайствам суд вынесет решения сегодня.