Вчера, 25 апреля, на продолжающемся в Верховном суде Коми рассмотрении уголовного дела в отношении Валентина Гаджиева и братьев Фахрудина и Асрета Махмудовых, обвиняемых в организации поджога ухтинского торгового центра «Пассаж» в 2005 году, жертвами пожара в котором стали 25 человек, присяжные заседатели закончили знакомиться с признательными показаниями потерпевшего Алексея Пулялина и другими документами, в которых фиксировались следственные действия, проводившиеся с ним в феврале-марте 2010 года в колонии для пожизненно заключенных «Черный беркут». В ходе последовавшего затем допроса потерпевший назвал все свои показания двухгодичной давности ложными и призвал присяжных верить лишь тому, что он говорит в суде. Адвокат Константин Рыбалов ходатайствовал перед судом о проведении в отношении Пулялина психо-физиологической экспертизы на детекторе лжи, поставив на разрешение эксперта единственный вопрос: дает ли потерпевший в судебном заседании правдивые показания?
После того, как на прошлой неделе председательствующий в процессе Александр Мищенко вынес постановление о признании документов о следственных действиях, проводившихся с Алексеем Пулялиным в 2010 году, допустимыми доказательствами, они стали предметом исследования в судебном заседании с участием присяжных заседателей. Вчера утром по окончании просмотра последнего материала – видеозаписи допроса потерпевшего, датированного 28 февраля-1 марта, - судья предложил сторонам задавать Пулялину вопросы.
«В настоящее время у нас вопросов к Пулялину не имеется», - высказал позицию гособвинения его представитель Алексей Панюков..
После этого председательствующий дал слово представителю Пулялина адвокату Виктору Козлитину, предварительно предупредив его и всех остальных участников процесса, что спрашивать в суде с участием присяжных можно лишь о том, что относится к фактическим обстоятельствам уголовного дела - вопросы же правового и процессуального характера будут заноситься в протокол судебного заседания и отводиться судом, как не относящиеся к предмету разбирательства
- Вы поджигали «Пассаж»?, - спросил у Пулялина адвокат.
- Нет, не поджигал.
- Подсудимые заказывали вам поджог «Пассажа»?
- Нет, не заказывали.
- Кого из подсудимых вы знали до судебного процесса?
- До судебного процесса подсудимых я вообще не знал. То есть я с ними не общался, не разговаривал. Впервые вживую я их увидел здесь, в судебном заседании… Единственно, я мельком видел Махмудова Фахрудина в кабинете адвоката Молчанова, но мы с ним не разговаривали.
- Здесь оглашалось перед присяжными ваше заявление от 18 мая 2006 года. Там указывалось о якобы имевшем место конфликте с Давидом (племянник Фахрудина Махмудова. По версии следствия, после конфликта между Давидом и Пулялиным подсудимые потребовали от Пулялина и Коростелева 500 тыс. руб., а затем приказали отработать эти деньги, совершив поджог «Пассажа» - «7х7»). Был он или нет? – задал следующий вопрос адвокат.
- Этого конфликта не было.
- В этой части оглашенные ваши показания (2010 года – «7х7») достоверны?
- Минуточку, - прервал диалог Козлитина с Пулялиным председательствующий. - Вопрос заносится в протокол и отводится.
- Ваша честь, - обратился Виктор Козлитин к судье, - присяжные будут оценивать данные доказательства с точки зрения их достоверности. Они имеют право знать, как появились эти доказательства.
- Я еще раз говорю, Виктор Иванович, вопрос заносится и отводится. Все. Дальше, пожалуйста.
- В ваших показаниях, которые были здесь оглашены, есть противоречия, - продолжил адвокат, обращаясь к Пулялину. - Сначала вы говорили, что были емкости 2-2,5 литра, потом 5 литров (имеются ввиду пластиковые бутыли с горючей жидкостью, которую, по версии следствия, Пулялин и Коростелев разлили в «Пассаже» и подожгли – «7х7») . Вот эти противоречия с чем связаны?
- Это связано с тем, что мне не было известно, как было совершено преступление. Как мне велели сказать. так я и сделал.
- Минуточку, - остановил Пулялина судья. - Вот я к коллегии присяжных заседателей обращаюсь и прошу не учитывать то, что сказал сейчас Пулялин… При вынесении вами вердикта в совещательной комнате вот это заявление Пулялина не учитывайте.
- Каким показаниям следует верить присяжным? – спросил потерпевшего адвокат.
- Тем, которые я даю здесь, в суде.
Следующим вопросы потерпевшему вызвался задавать защитник Фахрудина Махмудова адвокат Константин Рыбалов:
- 14 марта в этом судебном заседании был просмотрен материал, где вы демонстрируете двухлитровые бутылки и показываете, как, якобы, обливали жидкостью лестничные проемы и подробно рассказываете и показываете, как возле гаража вы оставляли одежду… Далее мы просматриваем другой видеоматериал, где вам следователи передают уже пятилитровые емкости, вы также подробно показываете, как вы обливали лестницу из этих емкостей и указываете уже другое место - не гараж, а лесополосу возле реки (где переодевались до и после поджога – «7х7»). Объясните, пожалуйста, присяжным, суду – почему вы давали такие показания на следствии?
- Ваша честь, мы просим снять вопрос, - обратился к судье Алексей Панюков.
- Вопрос заносится, и вопрос отводится, - объявил председательствующий, -. потому что этот вопрос - в связи с обстоятельствами дачи показаний…
- В таком случае у меня возражения на действия председательствующего, - отреагировал адвокат Рыбалов. - Прошу внести в протокол. Я считаю, что председательствующий сознательно, намеренно препятствует установлению истины по делу, снимая вопросы, столь необходимые для выяснения достоверности, правдивости показаний потерпевшего. А это выяснить необходимо, в ином случае способа сравнить и ответить - где правда, а где неправда - у присяжных не будет. А вот ограничиться – давай, прочитаем так, а ты, Пулялин, молчи, почему ты там 2 литра говорил, а здесь пять – это нечестно, это неправосудно. Я считаю, что мы обязаны выяснять, почему Пулялин говорил там 2 литра, а здесь - пять.
- И возражения заносятся, - подвел черту под эмоциональным выступлением адвоката Александр Мищенко.
- Хорошо, следующий вопрос. Последние дни мы просматривали видеодопросы, которые проводились в 2010 году… Скажите, пожалуйста, где проводились эти допросы?
- Вопрос заносится и также отводится, - вновь не дал Пулялину возможности ответить судья. - Место проведения следственных действия, обстоятельства проведения следственных действий и т.д. и т.п. – это все обстоятельства. которые не относятся к предмету разбирательства с участием присяжных заседателей, не относятся к фактическим обстоятельствам уголовного дела.
- Показания, данные вами следствию в феврале 2010 года, являются правдивыми? – спросил у потерпевшего адвокат.
- Нет, эти показания не являются правдивыми, они - ложные, не соответствуют действительности.
- Минуточку, - вмешался судья. - Я снова обращаю внимание коллегии присяжных заседателей на то, что сказал сейчас Пулялин – что эти показания ложные. Вы также не должны это учитывать при вынесении вами вердикта в совещательной комнате, когда вы будете отвечать на поставленные перед вами вопросы…
- Скажите, а до допроса (состоявшегося 3 февраля 2010 года – «7х7») вас подергали избиению? – последовал следующий вопрос адвоката.
- Вопрос заносится и отводится, - опять вместо Пулялина ответил судья. - Все эти вопросы мы разрешали в отсутствие присяжных заседателей. Пока я предупреждаю в этой форме. В случае, если такой же будет вопрос, не относящийся к фактическим обстоятельствам дела, будет замечание в протокол судебного заседания.
- Праву суда отводить мои вопросы корреспондирует мое право задавать их, - не согласился с председательствующим адвокат Рыбалов. - Это - первое. Второе. Я, задавая эти вопросы, не ставлю уже под сомнение допустимость доказательств – суд уже разобрался в этом и присяжные познакомились с доказательствами. Но давайте читать УПК! Есть еще один критерий оценки доказательств – их достоверность. Мы их изучили, а теперь давайте выяснять. почему такая разница? Как можем не выяснить? В вакууме оставить присяжных? Здесь говорит 2 литра, а здесь - пять. А почему мы не можем задать вопрос: «Почему ты так говорил?» Если Пулялин будет говорить неправду, то присяжные это оценят. Почему отводятся эти вопросы?.. Председательствующий незаконно, неправильно, юридически неверно отводит эти вопросы.
В ответ судья заявил, что достоверность устанавливается не путем постановки подобных вопросов.
- В тот момент, когда вы давали показания в 2010 году, вы нуждались в помощи адвоката? - спросил у Пулялина адвокат.
Когда и этот вопрос был предсказуемо отведен судьей, свои вопросы попытался задать защитник Валентина Гаджиева адвокат Сергей Егоров:
- Алексей, скажите, вы знакомы с допрошенным в данном судебном заседании оперуполномоченным Хозяиновым (через год после трагедии опознавшим в Пулялине и Коростелеве молодых людей, выбежавших из «Пассажа» после возгорания – «7х7»)?
- Да, я с ним лично знаком. Еще до того. как он меня опознал, я уже был с ним знаком, я с ним уже встречался.
- Поясните суду, при каких обстоятельствах вы познакомились, и когда это было?
- Вопрос заносится и отводится, - ответил судья.
У Фахрудина Махмудова дело пошло лучше – его вопросы, адресованные Пулялину, как правило, не утыкались в судейскую «минуточку». Подсудимый выяснил у потерпевшего, что тот не был лично знаком с Давидом и никогда с ним не конфликтовал; ни разу не был в баре «Кристалл» (по версии следствия, там потерпевшие получали указания от заказчиков поджога и там же с ними расплачивались после случившейся трагедии – «7х7»); что их с Коростелевым не вывозили с целью запугивания в сторону санатория «Крохаль»…
- Алексей, скажите, пожалуйста, вы всегда называли одну и ту же сторону, в которую вас отвезли (весной 2005 года – «7х7»)? – спросил у потерпевшего подсудимый для того, чтобы обратить внимание присяжных на противоречивость показаний Пулялина, которые тот давал во время предварительного следствия.
- Нет, я называл разные абсолютно направления. Я даже называл других заказчиков и организаторов. И эти показания есть в деле. Абсолютно других людей назвал.
- Минуточку, - вмешался, наконец, судья, после чего разъяснил присяжным, как они должны относиться к сказанному Пулялиным..
- По версии следствия, вы говорили, что после пожара я с вами встретился и вам деньги дал. Затем вы дали совсем другие показания. Почему? – последовал очередной вопрос потерпевшему со стороны Фахрудина Махмудова.
- Следствие узнало, что вас тогда не было в Ухте. Сказали мне дать по-другому.
- Минуточку…
- На видеоматериалах вы говорили, что вас били Махмудовы и Гаджиев. Это правда? – обратился к Пулялину Валентин Гаджиев.
- Нет, это неправда, конечно. Но мне хочется отметить, я достоверно знаю, что к Махмудову Фахрудину обращались с просьбой оказать на меня давление. И обращался никто иной, как государственный обвинитель Овчинников (об этом свидетельствует расшифровка скрытой аудиозаписи разговора Фахрудина Махмудова, экс-прокурора Ухты Григория Чекалина и гособвинителей в процессе по уголовному делу Пулялина и Коростелева Антона Айназарова и Юрия Овчинникова – «7х7»). Несмотря на это, он (Махмудов – «7х7») этого не сделал.
- Так, минуточку…
- Там также говорилось, что вы боитесь нас. Это правда? Может, вы и сейчас тоже боитесь нас и так говорите? – после очередного обращения судьи к присяжным спросил у потерпевшего подсудимый.
- Если сказать честно, то, конечно, мне неловко, я оговорил вас всех…
- Минуточку. Я опять вас останавливаю и буду останавливать…
После обеденного перерыва в судебном заседании к потерпевшему вновь обратился адвокат Константин Рыбалов: « Алексей, показания, которые вы даете сегодня в судебном заседании, правдивы?
- Да, это правдивые показания и, если есть у кого-то сомнения, я прошу проверить меня на детекторе лжи. Я подтверждаю каждое слово, которое я здесь говорю.
- Ваша честь, у меня в этой связи ходатайство, - обратился адвокат к председательствующему. – Давайте проведем экспертизу с применением полиграфа и допросим Пулялина в «вашем» заведении – которое обвинение и суд назначат… И станет ясно тогда, правду сейчас Пулялин говорит или нет.
- Это вопрос правового характера, и он требует разрешения в отсутствии присяжных заседателей, - заявил судья. - Поэтому мы сейчас попросим коллегию присяжных заседателей удалиться в совещательную комнату.
Уже без присяжных Константин Рыбалов более развернуто обосновал заявленное им ходатайство: «Мы уже обсуждали этот вопрос, но тогда заявлялось ходатайство о проведении экспертизы с применением полиграфа по другим основаниям и для других целей. Мы пытались выяснить достоверность показаний Пулялина в части применения к нему пыток и насилия в колонии, где он содержался в 2010 году. Суд тогда рассмотрел это ходатайство и отказал. Но сегодня заявляется ходатайство для того, чтобы оценить показания Пулялина, даваемые им в судебном заседании, с точки зрения их достоверности… Прошу задать Пулялину соответствующие вопросы на предмет того, правдивые ли он дает показания в суде или нет, допросить Пулялина с использованием детектора лжи и результаты экспертизы представить присяжным.
«Полагаю, что в ситуации, сложившейся в ходе данного судебного разбирательства, иных способов устранить противоречия, имеющиеся в показаниях Пулялина, данных им в ходе предварительного следствия и в ходе судебного следствия, не имеется, - поддержал ходатайство Рыбалова коллега Егоров. - В силу того, что стороной обвинения заявляются ходатайства об отводе вопросов, задаваемых стороной защиты и представителем потерпевшего, а судом эти вопросы отводятся, устранить эти противоречия невозможно».
«Получается, процессуально аккуратно зафиксированные протоколы против голых, увы, слов Пулялина, - обозначил проявившийся в судебном заседании расклад представитель потерпевшего Виктор Козлитин. - Но, как мы видим, он уверен в своей правоте, и иного способа для подтверждения его правоты я в настоящий момент не вижу».
После того, как за проведение экспертизы высказались подсудимые, а также адвокаты Михаил Момотов и Елена Моисеева, слово предоставили Алексею Пулялину:
- Я не только поддерживаю, я настаиваю на экспертизе. Я хочу обратить внимание на то, что мы здесь собрались, чтобы установить истину, а именно: правду я сейчас говорю или нет? Правильно ли предъявлено подсудимым обвинение? Мы собрались, чтобы установить истину, но ее невозможно установить без проведения этой экспертизы. До меня выступило уже 8 человек, я – девятый. Так вот, 9 человек хотят провести эту экспертизу и просят ее. А тот, кто не хочет ее проводить, показывает, что он не хочет установить истину.
Отметив, что «ранее аналогичное ходатайство уже судом рассматривалось» и «принималось правильное решение об отказе его в удовлетворении», представитель гособвинения Алексей Панюков указал далее причины, по которым сторона обвинения выступает против проведения заявленной экспертизы: «Назначение судебной психо-физиологической экспертизы с использованием полиграфа к числу обязательных не относится. Сфера компетенции эксперта, осуществляющего данную экспертизу, сводится к оценке психо-физиологических реакций…Таким образом, фактически назначение и проведение данной экспертизы подменяет в суде оценку доказательств, и функция оценки доказательств перекладывается с присяжных заседателей на эксперта. Результаты полученной экспертизы не относятся к доказательствам, относящимся к фактическим обстоятельствам дела и подлежащим исследованию с участием присяжных заседателей». Поэтому, мы полагаем, то оснований для назначения вышеуказанной экспертизы не имеется.
Выслушав стороны, судья Александр Мищенко удалился в совещательную комнату для вынесения постановления.