Вчера, 4 апреля, на продолжающемся в Верховном суде Коми рассмотрении уголовного дела в отношении Валентина Гаджиева и братьев Фахрудина и Асрета Махмудовых, обвиняемых в организации поджога ухтинского торгового центра (ТЦ) «Пассаж» в 2005 году, жертвами пожара в котором стали 25 человек, потерпевший Алексей Пулялин заявил ходатайство о проведении в отношении него психо-физиологической экспертизы на «детекторе лжи».
Виктор Козлитин и его подзащитный Алексей Пулялин во время оглашения приговора по делу о поджоге "Пассажа" в 2009 году. Тогда подтвержденная на полиграфе правдивость показаний Пулялина не помогла ему избежать пожизненного заключения. Фото Андрея Влизкова/"ЗЖ".
Заседание началось с того, что председательствующий в процессе Александр Мищенко отклонил позавчерашние ходатайства Пулялина о вызове и допросе сотрудников ИК-56, участвовавших в его избиениях с целью добиться от него нужных следствию показаний, а также Олега Мансурова и еще одного оперативного сотрудника из Коми, приезжавшего в колонию вместе с Алексеем Лыжиным (руководитель отдела по расследованию особо важных дел СУСК РФ по РК, проводил допрос Пулялина 28 февраля 2010 года - «7x7»). В очередной раз отклонил г-н Мищенко и ходатайство защитника Пулялина, адвоката Виктора Козлитина об истребовании и исследовании в суде материалов уголовного дела №423, в котором содержатся свидетельства об оказании давления на его подзащитного.
Вслед за тем представитель гособвинения Алексей Панюков ходатайствовал перед судом об изучении протоколов очной ставки Алексея Пулялина и его «подельника» Антона Коростелева, протоколов опознания Пулялиным подсудимых, а также о просмотре видеозаписей соответствующих следственных действий, проведенных Игорем Овсянниковым (старшим следователем отдела по расследованию особо важных дел Следственного управления Следственного комитета (СУСК) РФ по РК, в производстве которого находилось уголовное дело в отношении организаторов и заказчиков поджога «Пассажа» - «7x7») при участии Алексея Лыжина в феврале-марте 2010 года в колонии для пожизненно заключенных «Черный беркут».
Несмотря на возражения стороны защиты, судья Мищенко ходатайство г-на Панюкова удовлетворил. Сначала гособвинитель зачитал протоколы очной ставки, проведенной следователем Овсянниковым 5 февраля 2010 года, и проведенной им же 28 февраля и 1 марта того же года процедуры опознания Алексеем Пулялиным братьев Махмудовых, их племянника Давида, Валентина Гаджиева и водителя Дениса Осипова, который, по версии следствия, в марте 2005 года был за рулем автомобиля, в котором Пулялина и Коростелева вывозили в лес «для разборок» после якобы имевшего место конфликта между ними и Давидом Махмудовым. После оглашения протоколов очной ставки и опознания участникам процесса были продемонстрированы видеозаписи этих следственных действий.
Итогом просмотра стало заявление Алексея Пулялина о том, что показанная процедура опознания не что иное, как инсценировка.
- Вначале… показали все фотографии подсудимых. Перемешивали (с фотографиями других людей – «7x7») и опять показывали, - начал рассказывать суду Пулялин. - Я учил. Когда ошибался, получал подзатыльники… Первый раз сделали (видеозапись – «7x7»), но что-то там следователь сделал неправильно. Из-за этого переделали второй раз. Было еще и третье опознание…
Судья поинтересовался у Пулялина:
- Замечания какие-то у вас были (во время опознания - «7x7»)?
- Да, конечно, были.
- Вы просили занести свои замечания в протокол?
- Я не мог этого сделать. Если бы внес замечания, меня бы вывели и избили, - втолковывал судье о методах проводившегося в отношении него следствия потерпевший. - А запись бы стерли и записали еще раз…
После заявлений Пулялина к суду обратился гособвинитель Панюков:
- Пулялин говорит, что были нарушения, выразившиеся в том, что следственные действия были проведены неоднократно, чтобы в последующем выдать последние действия за первоначальные. Полагаю, для проверки вышеуказанных доводов необходимо вызвать и допросить Лыжина.
Сторона защиты и потерпевшие выразили категорическое несогласие с предложением Алексея Панюкова.
- Лыжин является лицом заинтересованным, - заявил адвокат Козлитин и дал свою оценку материалам, представленным в этот день гособвинением: - Следственные действия (проведенные Овсянниковым – «7x7») абсолютно незаконны, получены с нарушением УПК, а значит, являются недопустимыми. Что касается очной ставки: при очной ставке потерпевшему в обязательном порядке разъясняется ответственность за дачу ложных показаний, чего не имеется ни в протоколе, ни на записи. Что касается опознаний, то опознание лица по фотографии возможно только при невозможности определения лица вживую. Такой невозможности не было. Гаджиева Валентина вообще туда (в колонию для «пожизненников», где отбывали наказание Пулялин с Коростелевым – «7x7») привозили, собственно говоря. Что касается Фахрудина и Асрета Махмудовых, то они длительное время содержались в условиях одного СИЗО, и времени для проведения подобного следственного действия как опознание, было более чем достаточно – более полугода. И отдельно хочу сказать, что проведение подобного следственного действия в условиях ИК-56 с учетом не опровергнутых доводов Пулялина об оказании на него давления, создает только видимость законности производства следственных действий…
Подсудимый Валентин Гаджиев, попросив слова, также припомнил свое пребывание в колонии «Черный беркут», куда его привозили для проведения очных ставок с Алексеем Пулялиным и Антоном Коростелевым, но свели почему-то только с Коростелевым:
- Он был страшно подавлен… Конечно, в таком состоянии не только Коростелев и Пулялин подпишут все, что дадут. Я думаю, здесь (в зале суда – «7x7») нет такого человека, который, если 21 день его будут избивать, сможет выдержать такое испытание. А по поводу вызова этого Лыжина… Я вместо него на вопросы могу отвечать, он здесь не нужен. Давайте, задавайте вопросы, и я скажу: «Не было, не было, не было - мы все в соответствии с законом делали».
Потерпевшие Пулялин и Коростелев, не согласившись с предложением прокурора вызвать в суд Алексея Лыжина, в свою очередь, заявили ходатайства, поддержанные подсудимыми и их адвокатами. Алексей Пулялин ходатайствовал о проведении в отношении него психо-физиологической экспертизы с применением полиграфа, заявив, что иного способа доказать правдивость своих показаний суд ему не оставляет. Антон Коростелев, заметив, что «необъективно будет вызвать сюда одного Лыжина», попросил вызвать в суд для дачи показаний понятых-заключенных «Черного беркута», которые присутствовали при проведении следователем Овсянниковым процедуры опознания.
Гособвинитель Панюков в ответ на поступившие ходатайства потерпевших вновь заявил о необходимости допроса Лыжина, при этом высказав мнение о преждевременности вызова в суд в качестве свидетелей понятых-заключенных.
С неожиданным вопросом к г-ну Панюкову обратился защитник Фахрудина Махмудова Константин Рыбалов:
- В чем причина непоявления в зале суда Колесникова (Виталий Колесников, начальник оперативного отдела ИК-56, вызванный в суд в качестве свидетеля – «7x7»)? Ведь суд удовлетворил ходатайство о его допросе… Может, сторона обвинения объяснит, будет или нет у нас Колесников? Почему он не явился в эти дни?
После продолжительной паузы упорно молчавшего гособвинителя выручил судья Мищенко: «Значит, еще время не пришло… Им (гособвинению – «7x7») только поручено обеспечить в эти дни…».
Но г-н Рыбалов вновь показал свое особое отношение к гособвинению:
- Сейчас прокурор должен по полиграфу высказаться.
- Я ничего не должен! – огрызнулся г-н Панюков.
- Должен! – настолько резко заявил Константин Рыбалов, что судье пришлось призвать его к порядку:
- Здесь никто никому ничего не должен… Делать такие заявления – это по крайней мере проявление неуважения к суду…
Перед тем, как объявить перерыв в заседании до следующего дня, Александр Мищенко предоставил участникам процесса возможность высказаться по итогам прошедшего судебного дня. Адвокат Виктор Козлитин, еще раз поддержав ходатайство своего подзащитного о проверке его на «детекторе лжи», акцентировал внимание суда на исключительной необходимости проведения этой процедуры:
- Пулялин фактически лишен возможности защищаться иными способами. Неоднократно им и мной заявлялись ходатайства об истребовании материалов, которые подтверждали бы его позицию, однако нам было отказано. У нас нет возможности предоставить иные материалы, подтверждающие его правовую позицию. Та позиция, которую избрал гособвинитель, она проста и понятна – вот есть протокол, формально выполнен надлежащим лицом, значит, он законен. Все – на этом гособвинитель хочет остановиться. Есть сейчас возможность внести для суда некие сомнения. Потому что та уверенность, с которой Пулялин говорит о тех ужасах, которые он пережил, никого не могут оставить равнодушным. И я полагаю, что проведение подобной экспертизы просто необходимо - для того, чтобы все здесь присутствующие либо усомнились в достоверности показаний Пулялина, либо поверили в их правдивость… Что касается выбора экспертного учреждения – это на усмотрение суда. Но – за пределами Республики Коми…